– Ба! Мой Катон! И ты выбрался на прогулку?
Изо всех сил стараясь не пялиться на молодую рабыню, Катон на негнущихся ногах подошел к Флавии:
– Доброе утро, моя госпожа.
– Вижу, ты накупил книг, и немало.
– Да, госпожа. Для моего командира.
– Ах да, – улыбнулась Флавия, скользнув взглядом по свиткам. – Он, кажется, ревностный поклонник Вергилия. А для себя ты что-нибудь отыскал?
– Нет, госпожа. – Катон все-таки посмотрел на рабыню и покраснел, когда та улыбнулась в ответ. – Я не могу себе это позволить.
– Вот как? Это плохо. Но послушай, Катон. Мне, похоже, придется оставить тут кое-какие свои книги, поскольку в повозках не так много места. Наверное, не все они на твой вкус, но, возможно, тебе все же удастся отобрать из них что-то.
– Благодарю, госпожа. Это очень любезно.
– Загляни ко мне ближе к вечеру. – Флавия посмотрела на Катона, потом перевела взгляд на рабыню. – Вы что, знакомы? – спросила она.
Катон побагровел:
– Нет, госпожа! Мы никогда не виделись, госпожа.
– Меня не проведешь! – Флавия усмехнулась. – Вы смотритесь как влюбленная парочка. Впрочем, у молодежи всегда одно на уме. Как у кроликов.
– Нет, госпожа. – Катон пошел пятнами и тяжело задышал. – Уверяю, что я… даже в мыслях… – Он совершенно смешался и смолк.
– Мир, Катон! Мир! – Флавия вскинула руки. – Я не хотела тебя обидеть. Если чем и задела, то не со зла. Извини. Ты меня слышишь?
– Да, госпожа.
– Надо же! Я и впрямь его огорчила. Ладно. Я сумею все сгладить. Позже, когда ты придешь. А сейчас, умоляю, ступай прямо в казарму. Не броди вокруг лагеря с таким кислым видом, это нанесет репутации легиона непоправимый урон.
– Со мной все в порядке, моя госпожа.
– Ты уверен? Что ж, тогда до встречи.
– Да, моя госпожа.
– Идем, Лавиния!
Лавиния. Катон мысленно повторял это имя, глядя вслед его носительнице. Возле ворот молодая невольница неожиданно оглянулась и подмигнула ему.
Глава 18
В доме легата царила предотъездная суматоха. По всем покоям были расставлены дорожные сундуки, и рабы сноровисто их загружали, перекладывая все бьющиеся предметы слоями соломы. Флавия с сердитым видом наблюдала за ними, и они, поджимаясь, удваивали старания, зная, что госпожа скора на руку и в случае какой-либо оплошки может прибить нерадивца, а то и велеть его высечь. Кроме посуды и прочей кухонной утвари, отправке в Рим подлежали постельные принадлежности, кое-какая мебель и некоторые предметы домашнего обихода. Все это должно было найти свое место в доме Веспасиана на холме Квиринал. Флавия с Титом собиралась проводить мужа до галльского побережья, а затем вернуться в столицу, как только армия отплывет за пролив. К тому времени, надо думать, волна репрессий пойдет на убыль и можно будет рассчитывать на мало-мальски сносную светскую жизнь. Впрочем, Рим, в любом варианте, больше