Насилие – грех. Меня несколько лет учили этому. И тому, как важны помыслы. Сражаться, чтобы оттачивать навыки во время занятий, в свободное время, на тренировочных площадках – это одно, и совсем другое – обнажать клинок там, где это запрещено, и с таким удовольствием бросаться в битву.
Даэвы – защитники и хранители этого мира. Поэтому и вести себя должны соответственно. Иначе в наших рядах воцарится хаос, и жертв среди людей будет намного больше.
Но, похоже, у теневых даэвов все обстояло иначе, и я этого искренне не понимала. Мне такой подход казался дикостью, а подобное поведение – слишком беспечным.
Я отвернулась, сохраняя безразличное выражение лица. Но одновременно с этим послышались крики – теневой даэв, один из наставников лагеря, опуская и поднимая руку с тонким прутом, яростно разгонял собравшихся, которые теперь кидались врассыпную.
«Варвары», – подумала я тогда, а уже через мгновение Фредерик схватил меня за руку.
– Бежим, – бросил он и потащил меня за собой.
– Мы же не дрались! – в панике воскликнула Айвен, следуя за нами и не забывая оглядываться.
– Похоже, ему все равно.
Наши, облаченные в бело-голубые одежды и наблюдавшие за сражением издалека, мгновенно затерялись среди теневых даэвов. А я почувствовала смятение и стыд. Сама ситуация казалась мне позорной.
И в этот момент среди воцарившегося гомона я отчетливо различила издевательский смех.
Мы встретились с Люцием Мораном, когда нам обоим было по шестнадцать, и в тот день я дала себе два обещания: держаться от этого дива как можно дальше и никогда не иметь с ним ничего общего.
Но совсем скоро я нарушила их оба.
– Сара. Нам лучше сегодня же отправиться в путь. В обители мы сможем разобраться с тем, как вернуть тебя в настоящее тело, – голос Сезара вернул меня к реальности. Мужчина оглянулся на Майю. – Вам придется отправиться с нами, сожалею. Мы возместим вам все неудобства.
– Сара пообещала мне услугу, – тихо вымолвила девушка.
Бровь Сезара изогнулась.
– Опрометчиво.
– Я посчитала, что так будет правильно, – отозвалась я.
Никакие деньги не могли купить жизнь, а я подвергла Майю опасности. Поэтому и награда должна быть соответствующей.
Фредерик называл меня бескомпромиссной. Слишком усердно играющей по установленным правилам. Возможно, в чем-то он был прав.
«Остальной мир не столь праведен, Сара. И порой даже нам на некоторые вещи лучше закрыть глаза», – однажды сказал мне брат. И именно с этой точкой зрения я была в корне не согласна. Закрыть на что-то глаза – это не снять с себя ответственность, а убежать от нее.
Взор Сезара потеплел. Он несколько секунд неотрывно смотрел на меня, и вскоре я отвела взор к окну, в котором мелькнула птица, вдруг севшая на подоконник.
Ворон. Иссиня-черные перья блестели, а голова дергано вертелась из стороны в сторону, изучая происходящее в комнате. Птица открыла клюв, точно