– Что… – он прокашлялся, – что это значит? А его жена и ее мамаша? Они, как несвятая троица, преследуют меня…
Йорк сделал еще один глоток, потом покачал головой.
– Верь мне, все кончено, Тео. Это все, что тебе нужно знать.
У Тео были еще вопросы, но его настолько переполняло чувство облегчения, что он просто не мог сейчас собраться и потребовать ответов.
– Это… как бы безумно это ни звучало, хорошие новости.
Йорк кивнул.
– Очень хорошие новости. Я полагаю, тебе, друг мой, пора уже привыкать к обращению «сенатор».
Тео поднял свой стакан.
– За будущее. – Оно вдруг стало казаться намного светлее.
Они выпили.
Когда приятное тепло, разлившееся по телу, достаточно расслабило Томпсона, он спросил:
– Полиция знает, что случилось?
Йорк покачал головой.
– Расследование, вероятно, займет какое-то время, но я думаю, его убили конкуренты. Такое случается, когда так много на кону. Технологическая война свирепа и глобальна.
– У них там точно большой и страшный мир, – веско заявил Тео, как будто он на самом деле знал, о чем говорил. Правда же заключалась в том, что Бирмингем всегда был для него домом. Разумеется, Тео много путешествовал, но, в отличие от Эбботта, он никогда не жил где-то еще. Фактически ему никогда не приходилось работать – до последнего времени. Имя Томпсон и наследие его отца гарантировали ему все, чего бы он ни захотел. По крайней мере до тех пор, пока Кайл Хантер не решил также побороться за место в Сенате. У Кайла был не менее серьезный тыл, и его поддерживала его мать, уважаемый мэр Бирмингема.
Над этим тоже работал Йорк. У всех свои секреты. Скелеты в шкафах. Все, что нужно было сделать, – найти их у Кайла Хантера и его любимой матери.
– Эбботт выбрал себе безжалостную индустрию, – предположил Йорк.
Тео кивнул.
– А я-то думал, что политика безжалостна, – проворчал он. До сих пор никто не пытался его убить. Тео покачал головой. – Кажется, сегодня мой счастливый день.
Жаль, что для этого кто-то должен был умереть.
5
12:45
Ресторан «Саммит»
Бульвар Саммит
Тео значился у нее в черном списке.
Дженнифер Уиттен шла к ресторану, сердито поджав губы. Сегодня они должны были вместе пообедать, однако в последний момент он все отменил.
– Черт тебя подери, Тео Томпсон.
Два года. Джен отдала ему два года. Сейчас ей тридцать восемь – не так уж много лет осталось в запасе, чтобы разбрасываться ими. В голове раздался голос матери: если бы она пошла в колледж, как собиралась; если бы подождала немного и вышла замуж за приличного человека, врача или адвоката…
Если бы, если бы, если бы. Если бы да кабы, да во рту росли грибы, тогда был бы не рот, а… Какая тупость.
Джен ужасно устала от обедов и ужинов в каких-то задрипанных ресторанчиках, где их не могли