Ты писал? Уважаю! Твой стиль близок мне.
Я бы точно за это тебе выдал приз.
Ну, а сам ты не был на столе?
– Да не я ведь едал! – заворчал журналист. —
Уж не кажется ль вам с высоты
Ваших лет, что я – ловкий и рыжий артист,
Крашусь в беленький для чистоты?
Не я выбирал мне соседа в те годы.
Селили студентов, нас, в кучу одну.
И часто бывало, что между породными
Пихали и сор, и шпану.
Мне нечем в своей родословной гордиться,
Лишь папа и мама – лингвисты.
По конкурсу шел я и с совестью чистой
В бюджете был на журналиста.
Других было много, но в комнате нашей
Один беспризорник прибился.
И тут же прославился пакостной кражей,
Чем честью своей расплатился!
И Белый опять перечислил подробно
Все факты минувшего времени в Лету…
Франциск вспоминал его тоже охотно,
Особенно баечку яркую эту:
«Сложились однажды у нас времена:
Нас было так много, что не перечесть.
А трапеза наша была так скудна!
Да… И порой было нечего есть.
Закончились сливки и корм дорогой,
Мы стали питаться непонятной едой.
Я долго держался! Страдал больше всех!
А ты, Эрик Рыжий, запачкал свой мех!
Клянусь! Я держался и был молодцом,
А кто-то не склонен быть честным лицом!
Мы всерьез обсуждали его воровство.
Порою он вел себя, как существо,
Которому двери и окна – пустяк.
Он мог разодрать самый жесткий косяк.
На нем очень крепко бесстыдник сидел,
Нам всем не казалось – он явно сдурел!
Но дальше что было, ни капли не вру!
Говорит: «Веришь, Белый, я тут отопру!»
И тут же передними ручку нажал,
А задними дверь по привычке держал.
И она поддалась! Вот, на кухне шустряк:
Сосиски терзает пушистый маньяк!
Я был голоден! Но, право, к нему не пошел!
И он в одиночку их лихо уплел…
Мой гнев не унял его дикую прыть…»
– О, мистер Белый, могу ли спросить,
Вы все записали? Я прав или нет?
Не бойтесь в Котьюбе озвучить сюжет,
Лишь теги продумайте, впрочем, вы – ас,
Пишите, пишите… на благо всех нас.
– Кстати, снимок гуляет сейчас в соцсетях,
Как висит он с сосиской в зубах на дверях! —
Вставил лепту известный британец Барон.
Он смеялся, и вторили ему в унисон
Бенгал Бемеве да подружка его,
Оголившая в породистых пятнах брюшко.
Мистер Белый тактично убрал объектив,
А потом попросил принести молоко.
Ожидали иные, что он даст эксклюзив,
Но он в мыслях ушел далеко-далеко.
Он сидел – странный гость, среди шума один,
Иногда протирая подбитый смартфон.
– Не похоже,