Счастливое время романтиков. Александр Вячеславович Кичигин

как бы частным, возможно единственным во всей московской области, но и отличался на редкость вкусной грузинской кухней при минимальных ценах. Санину тройку раз уже приходилось бывать в нем с кавказскими друзьями Олегом, Гиа, Вигеном и Жорой, дружба с которыми только крепла со временем, поэтому он успел оценить привлекательность данного заведения в части высокого сервиса и качества еды с необычно быстрыми и вежливыми официантами, кристальной чистотой и доброжелательным отношением персонала. Однажды он в ожидании заказа достал какую-то газету из дипломата, чтобы прочитать друзьям интересную статью, на что официант отреагировал весьма необычно для того времени. Тот, кто хоть раз бывал в советских ресторанах, наверняка удивится такому повороту.

      – Очень вас прошу, уберите газету, – испуганно взмолился официант, – а то хозяин подумает, что я вас слишком долго обслуживаю!

      Заняв один из свободных столиков возле окна, Шулаков начал неторопливо изучать меню, в то время как Сергей скорее из вежливости, чем от любопытства расспросил Артема, на каком факультете он учится, где живет и над чем бьется в настоящее время творческая мысль. С простодушием провинциала Санин подробно рассказал кто он и откуда, после чего Юра предложил опробовать хорошего грузинского вина под названием Хванчкара и отведать несколько приглянувшихся ему вкуснейших блюд, которые наверняка употреблял здесь и ранее, а именно, на первое – чанахи (густой мясной суп из баранины), на второе – сациви из кур, фирменный ресторанный безалкогольный напиток из ягод, и, конечно, знаменитый острый томатный соус, с которым по утверждению Шулакова «и подметки съешь».

      Проведя не менее двух часов в ресторане, вдоволь наговорившись, наевшись, напившись и выкурив не менее двух десятков сигарет Ява, которые принято было покупать из-под полы у пожилого швейцара-грузина с наценкой в двадцать копеек за пачку, друзья, наконец, решили, что пора расходиться. Леонов проживал в своем частном доме недалеко от института, поэтому неторопливо пешком пошел домой, а Щулаков с Саниным поспешили к платформе «Масловская», куда по характерному стуку колес приближалась электричка до Москвы, на которую они едва успели запрыгнуть.

      – Как раз минут за сорок успеем обсудить наши музыкальные дела, – заняв деревянную скамейку и отдышавшись, сразу же приступил к делу Юра, – ты когда обычно от безделья страдаешь?

      – Вечерами частенько, – сознался Артем, – могу иногда и после обеда, если занятий нет.

      – А в Москву к сестре едешь?

      – Да. Бывает, что и у нее ночую. Особенно, когда нормально поесть хочется. Ну, и так просто показаться, что жив – здоров, в общем.

      – Это правильно. Я на даче по выходным обычно живу. В субботу будешь здесь или снова к сестре поедешь?

      – Могу и остаться.

      – Оставайся, шашлычка поджарим. Гитару захвати – выпьем, попоем.

      – Не вопрос!

      – А сестра в каком месте живет?

      – В районе Большой Академической.

      – Батюшки! Да это почти рядом со мной.