Надувной ангел. Заза Бурчуладзе

понимали, какая роль достанется им во всей этой истории. Об этом Гурджиев не распространялся.

      Донесся шум отъезжающей машины. Нико посмотрел на улицу.

      – Гай Гракх Браб покидает занятые позиции? – спросил Рай и сел на диван.

      Его школьная шуточка выстрелила вхолостую, Нико кратко кивнул головой.

      – Значит, до утра ничего интересного не произойдет, – сделал вывод Гурджиев и тут же спросил: – Этот Нугзар кем-то приходится Арнольду Чикобаве?[3]

      – Не знаю, – Нико сел на стул, посмотрел на жену, вернул вопрос Раю: – Кто такой Арнольд Чикобава?

      Фуко подскочил на диване, затем положил голову на колени Гурджиеву.

      – Был один такой… – Рай потрепал ушко Фуко, – да так, просто вспомнил.

      Бестолковые беседы Гурджиева и его расслабленность заставили Нино занервничать – вдруг у него нет никакого плана и он просто действует по ситуации? Хотя, возможно, это тоже было частью плана. Гурджиев ведь обожал морочить людям голову.

      Первым не стерпел Нико, спросил прямо:

      – Сейчас что делаем?

      Гурджиев посмотрел Нико в глаза и спокойно ответил:

      – Ждем-с, дружок, ждем-с…

      Этого расплывчатого ответа оказалось достаточно, чтобы Нино тут же расслабилась – перед ней сидел все тот же авантюрист и способный на все человек. Такой не мог действовать без плана, не просчитав заранее каждый нюанс. Он ведь мог притвориться кем угодно: и святым и убийцей, и мудрецом и заложником обстоятельств… впрочем, Нино не понимала, для чего нужна эта конспирация.

      – Может, посмотрим что-нибудь? – нарушила Нино затянувшуюся неловкую паузу.

      – Можно, – Гурджиев посмотрел на Нико, будто последнее слово оставалось за ним, – до утра все равно еще полно времени.

      Нико вовсе не был настроен смотреть что-либо, внутренне напрягся в ожидании утра, все же сказал:

      – Можем что-нибудь в интернете посмотреть.

      – Что скажете насчет клевого турецкого фильма? – предложил Гурджиев.

      – Турецкого? – кроме кофе, Нино ничего клевого турецкого не смогла вспомнить.

      – Иви бир фильм, – Рай похвалил подобно сладкой пахлаве, – чок иви бир фильм!

      Нико только пожал плечами и вывернул нижнюю губу – мол, мне все равно. Единственное, от слов Рая ему захотелось есть.