Женщина кивнула.
– Конечно-конечно, – говорит. – Хотите чаю?
Мы поднялись с земли, и она, конечно, тут же заметила, что я хромаю. Да что там, хромаю, что я еле на ногах держусь – хорошо ещё, Джейми рядом был, подхватил меня.
– Ах ты, бедняжка, – говорит она мне. – Что это у тебя с ногой?
– Да так, – говорю, – ударилась. С утра сегодня болит. – Тут я не соврала.
– Можно, я взгляну? – спрашивает женщина.
– Ой, нет-нет, – говорю и стараюсь что есть сил двигаться дальше. – Она уже заживает.
Дальше было просто. То, что я тогда сделала, я считаю своим самым невероятным поступком за всю мою жизнь, но тем не менее прошло оно довольно легко. Я держалась за Джейми и так продвигалась. Постепенно двор наполнился детьми и учителями, учителя выстроили нас в шеренги. Пройти до железнодорожной станции полкилометра я бы точно была не в силах, однако передо мной внезапно возникло знакомое лицо.
– Ада, ты, что ли? – Это Стивен Уайт был.
Из детей Уайтов он был старший, между ним и Билли – ещё три сестры. И сейчас они стояли передо мной всей гурьбой и пялились прямо на меня. Кроме как из окна, они же меня никогда не видели.
– Ну я, – говорю.
Стивен удивился.
– А я и не думал, что ты тоже придёшь, – говорит. – То есть, конечно, тебе тоже надо уехать из Лондона, но наша мама сказала, что для таких, как ты, какие-то специальные места есть.
Нам мама ни про какие специальные места не говорила.
– В смысле, – говорю, – для таких, как я?
Стивен глаза потупил. Стоит такой, сам выше меня, старше, как мне показалось, но, видимо, ненамного.
– Ну это… Ты поняла, – говорит.
Я поняла.
– Для калек, – говорю.
От неожиданности он глаза на меня поднял, смотрит удивлённый.
– Да нет же, – говорит, – для отсталых. Умственно. Так все про тебя говорят. – И добавил: – Я даже не знал, что ты разговаривать умеешь.
Столько лет у окна просидела, и на тебе!
– Но я же каждый раз с тобой заговариваю.
– Ну да, ты машешь ручкой и можешь немного поболтать о том о сём, но… – Ему явно стало неловко. – Тебя внизу, по правде-то сказать, почти и не слышно. Что ты там говоришь, нам еле разобрать. Я и не знал, что ты можешь нормально разговаривать. А мама твоя всё время твердит, мол, тебя взаперти надо держать для твоего же блага. – Тут Стивен впервые посмотрел на мою ногу. – Так ты калека?
Я кивнула.
– А как сюда добралась?
– Пришла, – говорю. – Не могу же Джейми одного отпустить.
– Тяжело было? – спрашивает.
Я говорю:
– Да.
У него на лице промелькнуло такое странное выражение, совсем какое-то непонятное.
– Нам всем очень жалко, что у тебя такая мама, – говорит наконец.
Я даже не нашлась, что ответить.
Стивен спрашивает:
– А она знает, что ты сбежала?
Я уже было готовилась соврать, но тут встрял Джейми и говорит:
– Не-а.