– Это для отвода глаз. Люди смотрят и думают: обычная девчонка.
Дачесс стала кататься перед ним – взад-вперед, взад-вперед.
Винсент взял отвертку и медленно приблизился.
– Тормоз заедает, потому и педали туго ходят.
Она не отвечала, только смотрела в упор.
Винсент опустился на колени – осторожно, чтобы не прикоснуться к ее голой лодыжке. Проделал несколько манипуляций с тормозом, встал, отошел.
Дачесс крутнула педали. И впрямь, теперь колесо вращалось куда легче. Луна скрылась. Винсент Кинг и запущенный его дом стояли будто на краю земли – за ними было только звездное небо.
– Чтоб я тебя возле нашего дома больше не видела. Нам никто не нужен.
– Как скажешь.
– Не хотелось бы добавлять тебе шрамов.
– Да, я тоже против.
– Пацана, который твое окно разбил, зовут Нейт Дормен.
– Полезная информация.
Дачесс развернулась и не спеша покатила домой.
На Айви-Ранч-роуд, у ее дома – она еще издали увидела – ворота были нараспашку. К ним зарулил автомобиль такой огромный, что по длине едва вписался в габариты дворика. Понятно: Дарка принесло.
Дачесс прибавила скорости. Отчаянно крутила педали. Зачем, зачем только она уехала? Ворвалась во двор, спрыгнула с велика, рухнувшего прямо на траву. Она не пойдет через холл – проникнет в дом через кухню. Короткая перебежка, пот ручьем по спине. Крыльцо и задняя дверь, и телефонная трубка, ловко легшая в ладонь. И – смех из гостиной. Материнский смех.
Невидимая для этих двоих, Дачесс наблюдала. Бутылка на журнальном столике – ее успели ополовинить. Букет красных цветов – такие продаются в Пенсаколе, в магазинчике при автозаправке.
Ладно, пусть их. Дачесс выбралась во двор, обошла дом и через окно залезла в спальню. Удостоверилась, что дверь заперта изнутри. Сняла шорты, поцеловала брата в темечко, раздвинула занавески и устроилась в изножье Робиновой кровати. Пока в доме этот громила, она не позволит себе уснуть.
7
– Расскажи про девочку, – попросил Винсент.
Они с Уоком сидели на задней скамье в церкви. В окно виднелся угол кладбища и дальше – океан. Стёкла были пыльные, и пейзаж тоже казался несвежим. Сначала сходили на могилку Сисси. Уок дал Винсенту побыть одному. Винсент принес цветы, преклонил колени, прочел надпись на могильном камне. Позы не менял целый час, пока не вернулся Уок, пока не положил ладонь ему на плечо.
– У Дачесс детства нет, да толком и не было.
Уок полагал, что осведомлен лучше остальных.
– А Робин?
– О нем заботится Дачесс. Делает то, что должна бы делать ее мать.
– Про отца известно?
Уок глядел на ряды скамей. Их красили в белый цвет, а каменный пол прикрыть забыли. Теперь он усеян мелкими каплями. Уок поднял взгляд, оценил высоту сводчатого потолка, детали арок. Церковь дышит красотой – недаром же ее постоянно фотографируют курортники, а по воскресеньям на скамьях нет свободных мест.
– В обоих случаях – ничего серьезного. У Стар были