Похоже, за те несколько часов, которые я провела в сонном полузабытьи, Ян за каким-то корнеплодом успел раздать с десяток интервью, и я испытывала тайные опасения, что согласовать свои провокационные высказывания, к примеру, с промоутером, он вероятнее всего не удосужился. Гипотетически я допускала, что могла ошибаться, и нагнетание истерии является элементом пиар-кампании, призванной очернить «Эль Гато», но на этот раз внутренний голос недвусмысленно убеждал меня в обратном. По всем признакам, Агапов пустился во все тяжкие исключительно по собственной инициативе, и, хотя Сэм Броуди тоже присоединился к жесткой критике Рамиреса, открыто «наезжать» на Атлетическую комиссию опытный промоутер благоразумно не стал, и, как мне казалось, был крайне недоволен излишней словоохотливостью своего звездного подопечного. Тем более, что первые последствия не замедлили себя ждать, и представитель регулятора пообещал подать на «Хитмена» в суд за клевету, если тот и дальше продолжит позволять себе разбрасываться бездоказательными утверждениями. Вступать в прямую конфронтацию с комиссией было сущим безумием, и Броуди вовремя осадил закусившего удила Агапова, но остановить запущенный маховик редко кому удавалось, и я настраивалась на очередной виток конфликта, ничего хорошего Яну не сулящий. По свежим данным мартовские пробы Рамиреса не внушали подозрений, а сам пуэрториканец клялся и божился отныне более ответственно подходить к выбору продуктов питания, так что у «Хитмена» присутствовали все шансы на честный поединок, но каша все равно заварилась приличная, и расхлебывать ее предстояло явно не за один день.
На работу я приволоклась еле живая, и едва не задремала в кресле. После третьей порции кофе перестал оказывать на меня стимулирующее действия, и меня натуральным образом «срубало» прямо на глазах у коллег. На мою удачу, наплыва клиентов в офисе не наблюдалось, но кругом счастья не бывает, и только я уронила голову на руки в надежде чуть-чуть вздремнуть, как у меня зазвонил телефон. Вопреки бессмертному шедевру за авторством гениального Корнея Чуковского, уныло поприветствовал меня вовсе не слон, а отдыхающий в Канкуне турист, отправленный мной в Мексику еще на прошлой неделе. Лучше бы это был слон, а вместе с ним и весь прочий зоопарк, упоминавшийся в вышеуказанном произведении, потому что ни одной порядочной животине не пришло бы в голову нахрюкаться текилы, на кураже выпереться в город, непостижимым образом очутиться в забегаловке самого низкого пошиба и ни на жизнь, а на смерть передраться там с воинственными мексиканцами, выясняя, кто круче – Агапов или Рамирес. Победителей в этом беспощадном мочилове, разумеется, не выявилось, зато на вызов приехала полиция и без разбору загребла всех зачинщиков в участок. Всё это было бы смешно, не будь оно так грустно, и я вынуждена была оперативно вспоминать разговорный испанский, чтобы вызволить своего непутевого соотечественника из лап закона. За пьяные дебоши в Мексике запросто
