Внизу, под прозрачным полом шлюза, как всегда проплывала медная поверхность Марса, на которой виднелись огни городов, а неподалёку от них – искорки научного комплекса и окружавший его экспериментальный лес, который с трудом приживался на крайне негостеприимной почве. Деревья были заметно светлее земных, которые, впрочем, почти повывелись на родной планете. Станция висела достаточно низко, да и обзорные экраны значительно увеличивали пейзаж, давая приезжим возможность насладиться видами, если только их не закрывали пылевые бури.
«Молния» стала первым реальным шансом Земли на освобождение от лишних миллиардов людей. По крайней мере так сообщалось населению, ведь недовольство переполненной планеты стало сдерживать всё сложнее. Не прекращались бунты из-за недостатка продуктов питания и условий жизни, которые фактически были направлены на то, чтобы сокращать количество жителей. Такое положение дел не могло сохраняться вечно, несмотря на тотальный контроль за обществом.
Между тем малоприятная процедура дезинфекции закончилась и пассажирам дали разрешение на выход. Они покинули судно, проходя через охрану, которая повторно отсканировала сетчатку и взяла пробу ДНК каждого. Безопасность проекта была обеспечена всеми возможными способами, особенно в последние дни перед стартом.
Ефремов вышел его встречать сам, терпеливо дождавшись окончания проверки. Учёный стоял в стороне, возвышаясь над всеми, в своей неизменно простой белой форме космофлота, которая вышла из употребления ещё лет тридцать назад. Из-под седых бровей весёлыми голубыми льдинками сверкали глаза.
– Ну, с возвращением! – он крепко, от души пожал руку Виктору, обходя остальных немногочисленных прибывших, почтительно косящихся на них. – Я уже заждался. Сказали, на Земле какая-то проблема при старте, и ваш рейс опоздает.
– Да? – удивился Виктор. – Знаете, я даже не заметил, задумался в полёте, и не обратил внимание на время. Корабль впечатляет каждый раз. Ни одна голограмма не передаёт того, как выглядит на самом деле.
– Ну, ты сам знаешь, сколько в него вложено сил! И эмоций. Это чувствуется. Все так говорят, особенно когда видят его впервые в реальности.
– В полёте как раз многие об этом и переговаривались, – улыбнулся Виктор, вспомнив восторженный шёпот пассажиров, смотрящих в иллюминаторы.
– Родителю всегда приятно, когда хвалят его детище, – ответил Ефремов. – За эти годы корабль стал для меня ещё одним членом экипажа.
Виктор деликатно промолчал, и учёный кивнул в сторону коридора. Они неторопливо двинулись по пустому туннелю, направляясь к жилым модулям станции. Гравитация здесь практически соответствовала земной, и никаких неудобств