Он открыл дверь, как они и условились, в полночь. Роден вышла в коридор и кивнула санитару.
– Я дала тебе слово, – прошептала она. – И не подведу.
– У тебя два часа. Потом меня опять сменят.
За ней пришли только вечером следующего дня. Роден встала, пригладила растрепанные волосы на затылке и улыбнулась санитару.
– Сегодня я пропустила терапию.
– Сегодня занятий не было. Пойдем.
– А завтра будут?
– Никто не знает. Велено всех развести по комнатам.
– А покурить? – заныла Роден.
– До завтра покурить не сможешь.
Роден приняла душ, сменила костюм и прилегла на кровать. Улыбка не сходила с ее лица. Запрыгала, сука, заметалась. Еще бы! Пропала ее маленькая коллекция видеозаписей и никаких зацепок на счет того, кто это сделал.
Занятия в группе не состоялись и на следующий день. Вечером Роден проводили в общий зал. Темный и Лоскутное Одеяло тут же оторвались от игры в шахматы и уставились на нее. Роден улыбнулась милой парочке и остановилась у их стола.
– Елотки есть? Курить хочу, просто умираю.
Лоскутное Одеяло молча протянула ей пачку.
– Спасибо, – Роден кивнула и направилась на веранду.
Красавчика нигде не было видно. Язва бросила на нее смешливый взгляд и юркнула в туалет. Роден попросила прикурить у санитара и подошла к окну. Одна затяжка, другая. Глотая дым, она считала минуты. Затушив окурок, Роден бросила взгляд на Темного с Лоскутным Одеялом, и направилась в туалет.
– Могу я пройти? – спросила она у санитара, стоящего на входе.
– Подожди немного. Там занято.
– А сколько стоит посмотреть? – она загадочно улыбнулась.
– У тебя все равно денег нет.
– Моя подружка заплатит, – Роден кивнула в сторону Лоскутного Одеяла.
– Деньги вперед!
Она не без злости метнулась к Одеялку, играющей в шахматы с Темным.
– Пятерку дай.
– И тебе привет! – улыбнулась та.
– Пятерку дай, – зашипела Роден, – быстро!
Темный прищурился, перевел взгляд на Одеялко и достал из кармана бумажку.
Роден схватила ее и вновь метнулась в сторону туалета.
– Держи, – бумажка легла на грудь санитара и дверь перед Роден тихо отворилась.
Она прислонилась к стене и медленно выдохнула. Здесь не было зеркал, значит в отражение подглядеть не получится. Роден припала к полу и нашла их. Две пары ног в третьей кабинке. Она подошла, беззвучно отворила дверь и отошла на несколько шагов, наблюдая за пошлой сценой. Язва полировала Красавчика, стоя на коленях. А красавчик улыбался, глядя на Роден.
– Он не достанет для тебя дозу, – произнесла Роден и Язва замерла. – Он на строгаче, как и ты. И к нему никто не приходит, как и к тебе.
Язва