– Чего угрюмый? – спросил меня Вайдас, подсаживаясь ко мне и закуривая сигарету.
– На двадцать седьмую отправляют.
– А я тебе предупреждал, что своей смертью ты не помрешь, не надо было тебе выступать на этом собрании.
– Не преувеличивай, никто мне смерти не желает. Комбат успокоится, замполит за меня замолвит слово, и я уже через месяц буду в части. Андрей, комсорг части, уже все для передачи мне дел приготовил.
– Что значит «не преувеличивай»?! Никто оттуда не возвращался целым: либо мёртвым, либо с крышей съехавшей. Может и месяца для этого не понадобится.
– Что думаешь, меня инопланетики своим бластерам облучат?
– Ха-ха, как смешно! Но факт остается фактом, – никто оттуда целым не вернулся!
– Ладно, пойду собираться. Вечером заходи, напоследок посидим, чайку попьём.
Вещи я собрал быстро, благо каптёр помог, к тому же из сочувствия презентовал мне бутылку портвейна, которую мы благополучно, как подошел Вайдас, осушили.
Старый армейский УАЗик трясло так, что иногда, подлетая, я больно ударялся головой о его крышу. Прапорщик Головатый, матерясь и вспоминая чертову мать, своими огромными ручищами крепко сжимал баранку. Уже несколько часов нашего пути был только лес, некрасивый такой с черными елями и поваленными старым сухостоем, покрытый серым мхом, что делало окружающий пейзаж устрашающим, совсем, как в детских сказках.
– Не ожидал. Кого, кого, но чтобы тебя комбат в эту глушь отправил, – не отвлекая взгляда от дороги, сказал Головатый.
– Я тоже. Люди там хоть есть?
– Да как бы есть, деревня с названием Выворот, в которой магазин есть и клуб даже, вроде в нем даже кино крутят. А тебе незачем переживать, раз в месяц я тебе все, что надо, привезу. Особо не шастай по округе, тут и медведи есть, и кабан водится, а кабан он медведя хуже будет, особенно, если решит, что ты опасен для поросят его. Раньше автомат на точку давали, но после пару случаев, как с тоски солдаты себе пулю в башку пускают, комбат запретил.
– Может, невесту себе здесь найду.
– Невесту? Ха-ха, – Головатый засмеялся, – Это вряд ли.
– Что девок нет?
– Девки-то есть, но вод беда, – все как одна страшенные и на вид старухи, что пятнадцать, что сто лет, все на одно лицо, с морщинами да бородавками.
Я не особо поверил прапорщику, он известен был тем, что любил приврать. Если всему, что говорил, то он шпионов поймал, на которых маски резиновые были, и во Вьетнаме из автомата американский самолет сбил, в общем, еще тот был сказочник.
– Но Марат же все про какую-то девицу твердил?
– Да мне кажется, косит ваш Марат. Служить не хочет, вот и сумасшедшего из себя строит. Подговорил местного председателя, чтобы тот в часть позвонил, мол так мол и так, солдатик ваш – того, умом тронулся. А сам сидел да самогонку жрал.
К точке мы подъехали уже к вечеру. Головатый помог разгрузить вещи на землю и отдал мне ключи.
– Дальше сам разберёшься, а то пока буду тут с тобой возиться, до дому неизвестно