Он посмотрел на жену умоляюще.
– Мы его усыновим? Ты согласна?
Оливия понимала мужа. Ей самой, мысль об усыновлении казалась здравой. У Джиллиан появится маленький братик, о котором они с мужем мечтали. Она взяла Джеймса за руку и прижала ее к своему сердцу.
– Хорошо. Звони Эдмунду, – сказала она, поднимаясь и подавая ему телефон. – Посиди с ним. Я схожу, наберу воды в детскую ванну.
Уходя, Оливия слышала, как ее муж разговаривал со своим братом. Мальчик по-прежнему лежал неестественно тихо. Малыш вертел головой, а его маленькие ручки ломали кусочки скорлупы, до которых могли дотянуться.
– Да, имя Малкольм, – говорил Джеймс. – Да, в честь деда… Эдмунд, ради бога, позже…
Так на свет появился Малкольм Стоун.
Глава 2. Малкольм
Джеймс собрал осколки скорлупы и бросил в камин. Пламя окрасилось в ярко-синий цвет. Крупные скорлупки с треском лопались, разбрасывая в стороны снопы искр. Мелкие части крошились с тихим шипением. Когда камин прогорел, груду древесной золы покрывал слой искрящегося пепла. Джеймс помешал его кочергой и поставил перед камином ширму.
“Вот и все” – подумал он.
Вскоре Джеймс убедился, что оптимизм его самая сильная черта. Как доктор и разумный человек, он понимал, что Малкольм необычный ребенок, а значит, стоит ждать подвоха в любой момент и в неожиданном месте. Он стал ждать и готовиться.
Первое происшествие Джеймс запомнил надолго, оно случилось, когда Малкольму исполнилось полтора года. Мальчик случайно опрокинул на себя небольшую кастрюльку с кипящим молоком. Никто не знает, как он выбрался из кроватки и, как попал на кухню. Джеймс видел только последствия.
Все произошло, когда он работал в своем кабинете. Звон посуды и пронзительный визг ребенка наполнили дом.
Джеймс вбежал на кухню и увидел Малкольма, который стоял в луже разлитого молока. Рядом лежал маленький стульчик. Левая рука ребенка, левая сторона груди и левая нога, светились тусклым светом. Под ногами мальчика лежала, какая-то тряпка.
Джеймс посмотрел на сына и присел рядом с ним. Свечение быстро прекратилось. Малкольм шмыгнул носом и плюхнулся голой попкой на пол. Как ни в чем не бывало, он поднял обеими руками тряпку и показал отцу. Джеймс покрылся испариной. Его сын держал в руках лоскуты собственной кожи, которые с хрустом, быстро усыхали. Еще мгновение и на пол упали сухие бесформенные обрывки.
Джеймс встал и поднял сына на руки. Тот обнял отца за шею.
– Горяте моко, – пролепетал он. – Бона.
От ожогов не осталось и следа. Розовая, румяная, как будто только что из сауны, кожа мальчика дышала здоровьем. Джеймс отнес сына в кровать и вернулся на кухню, чтобы убраться. За этим занятием его застала жена.
– Что произошло? – спросила она. – Почему молоко на полу?
– Ты не поверишь!
Он прятал в мусорный пакет сухие, ломающиеся в руках, лоскуты и думал, как рассказать ей о том, что произошло. Потом плюнул