– Но нам следствие вести мешают! Ты сказал бы Глебову!
– Думаешь, не пытался все объяснить? Но Глебову не нужны мои объяснения, Степан Елисеевич.
– Но как так, Дмитрий Владимирович? Самой государыни приказ!
Цицианов ответил Соколову:
– Дворянство недовольно делом против помещицы, Степан! Дело начатое по навету крепостного. И нам нужны доказательства вины Салтыковой. Хоть какие-то. Добудем – получим благоволение государыни. А нет, так Екатерине Алексеевне придется дело свернуть и в угоду барам нашим еще и повиниться перед Дарьей Николаевной. Того нам с вами не простят.
– Но Екатерина самодержавная государыня! Кто посмеет ей сказать хоть слово поперек?
– А кто посмел сказать слово против государя Петра III? Гвардия российская нам нынче царей ставит, Степан Елисеевич! Али позабыл? А в этой самой гвардии помещички и служат. И пока для них Салтыкова своя.
Иванцов вытащил из шкафа бутылку с вином и показал товарищам. Не угодно ли тем выпить?
– Давай, – махнул рукой Соколов. – Настроение собачье! А лучше бы не вина, а водки полуштоф! Ты как, князь?
– За водкой посылать надобно слугу. Пусть вино будет. Разливай, Иван Иванович.
Они сели за стол и Иванцов наполнил бокалы. Все дружно без слов выпили.
– А у вас что здесь? – спросил князь.
– Мы нашли одного свидетеля по делу Салтыковой, – произнес Иванцов и поведал князю о том, что они сделали по Трофиму Степанову.
– Так это же великолепно! Нить в наших руках! Тянуть нужно пока не поздно! Не дай бог обрежут ниточку.
– Нить? – спросил с горечью Соколов. – Какая нить, князь? Сам-то Трофим не видал, как его женку убивали. И о том имеются его показания.
– Но он видел, как Салтыкова пытала женку Иринку! – вскричал Иванцов. – И про то показания такоже имеются.
– Но она не от того померла, Иван Иванович. Да, наказала её барыня. Но где свидетельство что девка с пытки умерла? С такими доказательствами нам лучше к начальству не соваться. А Салтыковой наверняка сообщат о нашей хитрости с Трофимом Степановым. И её друзья станут действовать незамедлительно. Да и меня еще наш Иван Александрович не «приголубил». Видать еще не доложили про мое самоуправство.
– Но Трофим ведь назвал вам имена тех, кто может стать свидетелем, Елисеевич? Так не пойти ли нам к ней в дом, и не заарестовать ли тех слуг? – предложил Цицианов.
– Да кто нам даст на то позволение? – удивился Соколов и знаком приказал Иванцову снова налить. – Начальник канцелярии статский советник Бергоф нам сего не позволит. Ты же не привез приказа наложить арест на имущество Салтыковой?
– Да кто его станет спрашивать твоего начальника? Сейчас прямо к Салтыковой нагрянем, пока она ничего не знает, и заарестуем кого надобно. Снимем допрос, и у нас будут свидетельства.
– А князь прав! – вскричал Иванцов. – Так и стоит поступить. Пока она не отрезала нам и эту ниточку. Стоит рискнуть, Степан Елисеевич! Стоит. Ежели время упустим, плохо нам будет.
– Да вы что, белены объелись, друзья мои? Или это дрянное французское