– Эти и… вот эти. Мой размер есть?
– Мы отложили каждой пары вашего размера. Я как чувствовала, что вы зайдёте, – Мария подмигнула и исчезла за зеркальной дверью.
В ожидании я осматривала туфли, которые уже успела примерить в прошлый свой приезд сюда, раздумывая, не взять ли мне и их. Колодка была очень удобная и цвет бросался в глаза, но каблук был слишком массивен.
– Тебе не надоело её обслуживать? Она же из этих… ну ты понимаешь.
Я обернулась на голос. Зеркальная дверь, за которой исчезла Мария, была приоткрыта и через щель я услышала то, что не предназначалось для моих ушей. Я замерла. Сердце ёкнуло, когда я догадалась, что речь идёт обо мне.
– К нам приходят такие люди, а рядом ошиваются какие-то профурсетки. Ну стыдно же! – продолжила та, что обращалась к управляющей.
– Зато эти профурсетки делают нам половину кассы. А конкретно эта скупает почти всё, что не покажешь.
– А вот мне как-то неловко, когда жёны и любовницы приходят к нам. К законным жёнам должно быть хорошее отношение. Но к шлюхам-то их мужей какое может быть уважение? А ты стелешься перед ними.
Я закусила до боли губу, чувствуя, как кружится голова. Почему я слушала это? Почему не ушла сразу, когда поняла о чём речь? Но ноги будто приросли к полу.
– Кто тебе сказал, что я их уважаю? – Раздался голос Марии. – Мне важны только деньги, которые они приносят. Сегодня эта, завтра другая. Пока они тратят здесь состояния своих папиков, я буду делать вид, что они леди, а не шлюхи.
Я выронила туфлю из рук, и она с глухим стуком упала на мягкий ковёр. В глазах щипало, и я быстро заморгала, прогоняя непрошенный туман. За дверью зашуршали коробками. Внезапный страх встретиться лицом к лицу с теми, кто считал меня грязной потаскухой, из которой можно легко выкачать деньги, охватил всё мое тело. Я выскочила из зала до того, как Мария вышла из подсобного помещения.
Ноги моей больше не будет здесь!
Я не витала в облаках, прекрасно зная, каково моё положение в обществе. Но никогда бы не подумала, что всегда приветливая и внимательная ко мне управляющая за глаза будет поносить меня с таким пренебрежением. Словно я какая-то…
«Шлюха. Ты и есть шлюха! Не обманывайся! Ты та, кем тебя назвали. Грязь и отброс, не достойная ни малейшего уважения».
Не разбирая дороги сквозь прорвавшиеся слёзы, я пулей выскочила за порог магазина прямо к машине. Не дожидаясь, пока Алекс откроет, я с силой дёрнула дверь. Но внутри моего водителя не было. Тем лучше. Если бы он увидел моё зарёванное лицо, не удержался бы от очередной шуточки. Я плюхнулась на заднее сиденье и, закрыв руками лицо, дала волю слезам. Солёная влага просачивалась сквозь пальцы, а всё тело сотрясалось от рыданий. Я стискивала зубы, стараясь заглушить стоны, рвавшиеся из груди.
Вот он – горький