– А можно…можно как-то испытать его прямо сейчас? – спросил Луис, и глаза его решительно сверкнули. – Тогда я сразу пойму, смогу ли я это вынести.
– Что ж, почему бы и нет… – Йиг вновь задумался. – Тогда прямо сейчас я постараюсь показать тебе, как этот мой дар работает. Остановимся на его темной стороне – светлую ты уже наблюдал в Змеином городе, нет нужды тратить время на повторения… – Йиг встряхнул своим капюшоном, и неподвижные змеиные глаза в упор взглянули на юношу. – Так, сейчас своим мысленным взором ты увидишь разных людей, занятых…гм, как бы это сказать…весьма и весьма неприглядными вещами. Ты увидишь, что они делают, и ощутишь их мысли и чувства. Ты готов?
Луис зажмурился и кивнул. Йиг начал плавно двигать своей огромной шеей, и перед глазами Луиса все поплыло, а затем замелькали разные образы. Вот он увидел группу подростков в грязной спортивной одежде посреди неряшливой комнаты. Они держали за лапы большого пушистого кота, который с расширенными от ужаса глазами пытался вырваться, но тщетно…Один из мучителей облил животное бензином, другой поджег его…Луис готов был закричать от невыносимой боли и ужаса, и попытался закрыть глаза, но видение не исчезало. Кот отчаянно верещал и дергался, но изверги держали его за лапы, не боясь даже обжечься самим – лишь бы доставить несчастному животному больше мучений. Луис читал и их мысли, как на ладони – ни тени сочувствия и жалости ни в одном. Ни один из этих выродков не содрогался от ужаса от того, что они делали, и ни капли не жалел кота. Напротив, они радовались его мучениям и получали искреннее удовольствие от адского зрелища. Они переговаривались друг с другом, обсуждая, кого будут сжигать в следующий раз – хомячка или собачку…Когда Луис был близок к потере сознания, видение испарилось, и его взору предстала иная картина.
Теперь Луис был на темной, освещаемой лишь парой фонарей улице, и вновь видел группу агрессивных молодых людей. Но на сей раз жертвой было не животное, а человек. Опрятно одетый парень со смертельным испугом в глазах пытался вырваться из окружения своих сверстников, но круг вокруг него смыкался лишь теснее, и вот на юношу посыпались пинки и удары…Тот закрылся руками, пытаясь защититься, но его били в любую доступную часть тела – били жестоко, нещадно. Из мыслей этих изуверов Луис понял, что единственная вина их жертвы была в том, что он любил мужчин, а не женщин, и за это был обречен ими на мучительную смерть. Эти изверги не просто получали удовольствие от происходящего, как те садисты, что мучили кота, но и ощущали себя и морально «правыми», едва ли не героями, очищающими мир от «голубой» заразы… Вот один из них достал из-за пазухи стеклянную бутылку, намереваясь засунуть ее в анальное отверстие корчащегося на земле юноши, как Луис понял из мыслей выродка…Луис вновь ощутил, что его нервы не выдерживают, и, словно откликаясь на его мысли, видение опять сменилось.
Теперь