Семейство Мольских было легендарно своим враньем. Одна из дочерей рассказывала, как во время пожара «Папа одной рукой выбросил из окошка демирояль».
В числе представителей старого быта не могу не припомнить приходившуюся нам сродни княгиню Наталью Петровну Оболенскую, сестру декабриста, тоже Оболенского. Она жила со вдовой своего брата [Варварой], который женился на ней в Сибири. Она была самого простого происхождения. У нее была дочь Оленька, прыщавая интеллигентка, которая кажется потом стала чуть ли не революционеркой. Наталья Петровна жила в небольшом домике, живописно расположенным над самым обрывом оврага, проходившего посреди Калуги к Оке. Она имела вид предки с портрета в белом чепце и была действительно очень древняя. Нас водили к ней на поклон в день ее именин 26 августа и в большие праздники.
Для полноты картины упомяну еще о семье Петра Ивановича Ланга[108], прокурора окружного суда, который жил в своем доме прямо против нас. Старшие сыновья были возраста промежуточного между моими старшими братьями и мною. Младшие были – почти слабоумный мальчик Паша – мой сверстник и сестра его Верочка. Мы часто встречались в прогулках в раннем детстве, и наша няня не пропускала случая доказывать няне Ланг наше превосходство. Напротив Лангов через переулок и наискосок от нас жила в маленьком домике полоумная старая пьяница Марья Яковлевна. Когда она напивалась, то она на всю улицу поносила всевозможными ругательствами Петра Ивановича Ланга. Помню, как она выходила на улицу с непокрытой головой, как развевались ее седые волосы, и она с бутылкой в руках извергала свои ругательства и угрозы. Когда она умерла, то няня нам объяснила, что она столько выпила спирта в течение жизни, что она загорелась синим огоньком и вся сгорела и стала как уголек. Это произвело на нас большое впечатление.
От того ли, что нам жилось как-то особенно счастливо и хорошо, и что мы чувствовали, что наших родителей все любят и уважают, но у меня сложилось впечатление от калужского общества, что оно состояло большей частью из хороших и почтенных людей, дружно живших между собою, хотя, в общем, и не очень интересных. Гимназические воспоминания не испортили общей светлой памяти о Калуге, в которой прошло все мое счастливое детство. Я покинул Калугу, перейдя с грехом пополам в V класс. Кончился первый детский период моей жизни, и начался другой, более сознательного отрочества.
Там