На принятие решения ушло не более трех минут. В течение этого времени Паша прошелся по комнате, где находился этот некстати сломанный телевизор, обошел остальную часть квартиры, заглянул в кухонное окно. После таких простых на первый взгляд действий решение было принято – стоит попробовать.
Герка хмыкнул, пожал плечами и вышел из комнаты, так ничего и не сказав. Пробурчал только что-то несвязное. Он никогда не понимал Пашиных страстей. Сидеть, ковырять скобяными изделиями разделочные доски, вот это, с точки зрения Герки, стоящее занятие. Герка всегда увлекался какими-нибудь подобными вещами: что-то мастерил, сплавлялся по рекам на байдарке, ходил в горах на лыжах – один раз даже на Саяны ездил с такими же ненормальными, чтоб там походить на лыжах. Сейчас Герка увлекся изготовлением поделок из дерева – выпиливал разделочные доски и вырезал на лицевой стороне рисунок. Он и Пашу хотел подсадить на это занятие. Безумец! Не дано ему понять рвущуюся на просторы Пашину душу. Рисунков разных у Герки имелось огромное количество, толи сам их придумал, толи нашел где-то. А тут какой-то фильм. Конечно, ему не понятно. Так и Луиза туда же:
– Все равно ведь повторять будут. Потом посмотришь.
– Когда его будут повторять? То, что его будут повторять, это еще бабушкой на воде вилами писано. Его, может, через несколько лет будут повторять. Я что, буду сидеть и ждать, пока его вздумают повторить?
Не Луиза, а сто рублей убытку. Что самое интересное, жену-то себе нашел с таким именем, будто бы специально подбирал – Герман и Луиза. С нормальными именами, что ли, девчонок нет. Хотя с другой стороны, конечно, хорошо, что Луиза, а не, скажем, Даздраперма, то есть сокращенно от лозунга «Да здравствует первое мая!». Это ж уму непостижимо сказать где-нибудь такое: у моего брата жена – Даздраперма.
Еще минута ушла на сборы, прощание и бег вниз по лестнице. А Герка так и не вышел попрощаться. Кстати, лестничная клетка в доме, где жил Герка с Луизой, была достаточно просторная в отличие от типовых пятиэтажек поздней застройки.
Очутившись снаружи, Паша помчался по улице Ленина, налетая на прохожих. Первой жертвой Пашиной невнимательности судьба назначила какую-то женщину с пакетом апельсин, не сумевшую удержаться на ногах. Так она сама виновата, зачем носить обувь на таких высоких каблуках? Придумают черт знает что. Женщина, по всей видимости, в цирке не работала – и сама на ногах не удержалась, и пакет из рук выронила; оранжевые плоды цитрусового дерева безучастными не остались, в пакете задерживаться не захотели