Вспоминать.
У нее не было никого, с кем она могла бы поделиться всей той болью, что она испытала, увидев разложенные полукругом паспорта убитых девушек. Не было также и никого, кто мог знать, как доставить ей столько страданий. Но одно она знала точно – это не имело никакого отношения ни к рядовым убийствам, ни даже к серийным. Она вдруг почувствовала себя марионеткой, крутящейся на веревочках на сцене красивого театра.
Она вытащила билеты, которые машинально положила себе в карман, встав из-за стола. Вырядится ли она в изящное платье, чтобы вновь выйти перед раскрывающимся занавесом, следуя четкому сценарию?
Неприятно треснула ветвь, отламываясь от умирающего дерева. Кристиан развернулась, не в силах смотреть на него более.
Дома она отрешенно посмотрела на пару пачек макарон и пельменей, купленных когда-то по акции. Не было больше ни пирогов, ни компотов с вареньем. Есть не хотелось.
На прикроватной тумбочке лежала открытая пачка сигарет. Кристиан уже не помнила, как давно менялось их количество. Она вытащила одну из них, закурив.
Свет монитора окрашивал его собранные в неровный хвост волосы в неестественный голубоватый цвет. Он сидел на полу, на рваном ковре с проплешинами, перед огромным блоком, совершенно непохожим на современные плазменные экраны. Кто-то мог бы решить, что это была дань ретро эпохе, но истина заключалась в том, что у него просто не было ничего иного.
Сквозь ковровые плеши проглядывал уже давно сгнивший пол – три слоя линолеума в прожженных дырах не скрывали плесень, поселившуюся на влажных досках. Он слышал где-то далеко капанье воды – наверное, в котельной, находящейся за стеной, снова что-то прохудилось.
Живот сводило от недоедания – даже его состояние не могло заглушить мучительного голода, поглощавшего все сознание. Тяжелый просторный свитер не мог спрятать от посторонних глаз выпирающих ребер, а лопатки на спине уже давно превратились в крылья ангела.
Но сейчас ему было все равно. Пустой голубой экран компьютера отражался в его застывших глазах, и он полностью растворился в себе. Пробежавший по ноге таракан не был удостоен и секундой внимания.
Потом был пробел в памяти. Он очнулся, только когда почувствовал неприятный пинок под ребра, и обернулся. Сзади стояла женщина, не скрывавшая презрения во взгляде.
– Босс тобой доволен. Все прошло без сучка, без задоринки.
Она кинула на пол перед ним коробку с ампулами – такие же, но пустые, валялись по всей комнате, опасно сверкая обломанными краями.
Он плохо понимал, почему им довольны. Работа, которую он выполнял, казалась слишком скучной и легкой, а выяснять, куда нити ведут дальше, он просто не хотел. Сегодня был один из таких дней, когда он предпочел бы оплату едой, но он знал, что через пару часов она снова окажется снаружи, в одном из неоднократно заблеванных углов. Он уже давно перестал понимать, что с ним происходит.
– Ты бы сменил место жительства, что ли. Уверена,