– Теперь, Алан, давай подумаем над третьей группой причин. Как ты её назвал – личная. Я уже анализировал своё окружение, тех, кому я когда-то не угодил, и пришёл к выводу, что нет с моей стороны таких злодеев, жаждущих отомстить самым подлым образом – похищением ребёнка. А как у тебя обстоят дела?
– А у меня, в отличие от тебя, врагов навалом. И все они жаждут мщения, – с горькой усмешкой ответил Алан. – Понимаешь, я ведь, можно сказать, главный на международной арене борец с наркомафией и с киднепингом. Я успел многим попортить жизнь. Многих засадил за решётку, много международных преступников находятся у меня в разработке. Я для них как красная тряпка для быка.
– Тебе в таком случае предстоит большая работа в выявлении того, кому ты больше всего насолил, кому ты больше всего мешаешь, – участливо, но не без лёгкого сарказма сказал Сергей Петрович.
– Буду думать, – слегка улыбаясь ответил Алан, уловив нотки сарказма в голосе своего коллеги по несчастью. – Спасибо за аудиенцию, господин Борисов, – не остался он в долгу. – Уже поздно, завтра встретимся у генерал-лейтенанта в девять утра. Надеюсь, будет какая-нибудь информация, – собираясь уходить, сказал Стюарт.
– Может, у нас переночуешь? Слава Богу, квартира большая, есть отдельная комната для тебя, – спокойно, слегка извиняющимся голосом предложил Сергей Петрович.
Но Алан Стюарт молча отрицательно покачал головой, поблагодарил за ужин и вышел из квартиры. На улице его ждала служебная машина, которая отвезла его в гостиницу. Сергей Петрович чувствовал себя несколько неуютно после ухода интерполовца. Он догадался, что тот уловил в его голосе сарказм, и ему было стыдно.
«Мы находимся в одинаковом положении, у обоих похищены дочери. А ты, болван, позволил оскорбить гостя, – ругал себя Сергей Петрович. – А всё почему? Видишь ли, позавидовал его активной служебной жизни», – с горечью сказал себе он.
Сергей Петрович сел в удобное кресло, что стояло в просторной гостиной, откинул голову, закрыл глаза. Вспомнилось, как пять лет назад он под давлением жены вынужден был согласиться на предложение своего друга Соловьева перейти на работу в министерство. Однако Сергей Петрович был боевым офицером, полем его действий были горячие точки планеты. Он долго не мог привыкнуть к роли министерского генерала. В своих снах Сергей Петрович продолжал воевать вместе со своими боевыми товарищами, многих из которых уже нет.
Сон не шёл. Сергей Петрович достал альбом с фотографиями и стал внимательно рассматривать их. Каждая отражала определенный этап его жизни. Он иногда закрывал глаза и откидывался на спинку кресла. Перед глазами мелькали страницы его жизни, жизни, богатой на суровые приключения и трагедии. Сергей Петрович взглянул на очередную фотографию. Он долго смотрел на неё. Глаза его слегка увлажнились, ресницы предательски заморгали,