Тихонько на кровать легла.
Вздохнув легко, себя нашла.
Нащупав «драгоценный камень».
И каждый раз, как первый раз…
Нет слов и живописных фраз
Писать и передать те чувства.
Те ощущения, тот стон.
Хотя я верный раб искусства,
Мой бог, увы, не Купидон.
И ложе это не Прокруста…[17]
Нежнейшим, правильным движеньем.
Был потревожен островок —
Киприды дар. И вот росток
Спешит наружу за рожденьем.
О, танец дикой орхидеи,
Манящий тайной Саломеи[18] —
Какими были эти па!
Представь себе! Я видел это.
Где Светоч и его слова
В мирах фантазии поэта,
Где лирой дышит голова,
Мне говорили о пороке,
Онане[19], смерти во грехе.
И все ж пишу в моем стихе,
Как девы, распахнулись ноги…
Ах, как дрожит, ее живот!
Манит полуоткрытый рот.
Я видел, будто капли рос
Сочились, разжигая пламя.
И странный ветер, что принес
Жару и лед. Как, тело раня,
Минуя миллиарды звезд,
Подземных царств тоскливый свет,
Делил наполовину Настю.
А над ее второю частью
Вставал божественный рассвет.
Я видел ангелов смущенье
И князя мира восхищенье.
Борьба миров ее пронзала.
Одни хотели удержать.
Другие – чтобы к ним упала.
Она же начала дрожать.
Уже себя не ощущала…
От столкновения материй,
Как в бытие, случился взрыв.
И вот она, глаза закрыв,
Умчалась в тайны измерений.
Там, где чарующая вечность
Вселенной льется в бесконечность.
Почти на самом на краю,
Края едва ли ощущая,
Я с Настей рядышком стою.
Она – легко, я – замирая.
Я обезумел и люблю…
Ни времени, ни мира нет…
А за спиною – мрак вселенной.
Однако же границы тленной
Не видно… Знаете, ответ
Мне безразличен был весьма
Тогда – за гранями ума[20].
Во мне был истинный покой.
Я будто знаю… в то мгновенье
Душа пришла к себе домой.
Где мой талант нашел рожденье.
А мысли живописный строй.
А Настю обуяли страх,
Желание продолжить снова.
Она не ведала такого
Ни разу, только мыслей прах.
Вмешаюсь и не дам понять,
Что редкий дар – туда летать.
Что далеко не всем открыты
Порталы в таинства небес.
Цвета, что были там разлиты,
Являлись чудом из чудес.
И человечеством забыты.
И мириадами соцветий
Безвременья расцвечен свет…
Но для нее – красивый бред.
Любви рассвет – пространства эти.
В