– В общем, по сведениям из адмиралтейства, инициативу в полном объеме примут в ближайшие месяцы, – закончил я. – Она предусматривает ужесточение ответственности гражданских, вплоть до смертной казни, чтобы исключить попытки злоупотребления, а с охотников всякую ответственность снимает.
– Отлично! – воодушевился Бак. – Это же как можно будет развернуться!
– Главное в другом, – произнес Бодрый. – С принятием «инициативы Вершинского», производство жаберных скафандров можно будет вывести из тени, полностью легализовать, а сами аппараты официально принять на вооружение.
– Обалдеть! – Бак потер руки. – Тогда моя идея приобретает еще больший смысл!
– Поэтому мы за нее и уцепились, – пробурчала Ксюша. – Просто ребенка не хотели пугать. Тебе еще долго лежать в госпитале?
– Не знаю, – ответил Бак. – Пару дней, наверное.
– Выпишешься, приезжай в «Три сосны», – предложил я. – Есть о чем поболтать.
– Я понял! – Бак улыбнулся.
– Ну, тогда бывай, охотник!
Бодрый расплатился за еду и напитки, и мы, оставив Бака в кафе, направились к катеру, который уже урчал поршневым мотором на холостых оборотах.
– Интересный крендель, – догнав нас, поделился впечатлением Бодрый.
– В самую точку, – подтвердил я. – Нам такие психи нужны.
Только мы и адмиралтейство знали, что во втором конверте, полученном в наследство от Вершинского, содержались документы на предоставление мне особых полномочий по созданию новой группы специального назначения, на основе нашей команды. Целью группы была консолидация охотников с особыми данными с целью создания и развития новых тактических и стратегических схем противодействия биотехнологической угрозе. Командиром оставался Чучундра, на меня возлагались обязанности по отбору новых членов команды, а так же по созданию новых тактических идей. Задумка Бака как нельзя лучше вписывалась в это определение.
– Он еще главного не знает, – с улыбкой произнесла Чернуха, забираясь в катер.
– Во-во. – Бодрый подал руку Ксюше и та заняла место за штурвалом, рядом с Ритой.
Да, главного Бак, конечно, не знал. Как не знал этого никто кроме нас, даже члены совета адмиралтейства. Главным было то, что в подвале нашего с Чернухой дома, в пяти специальных контейнерах, в глубоком стазисе пребывали пять новейших глубинных аппаратов жидкостного дыхания линии ГАДЖ, три года назад доставленные спецрейсом с острова Крысолова, носившего теперь индекс «А-10».
– Пока неизвестно, можно ли ему об этом рассказывать, –