Женщина подозвала охранников и сказала, что я украл её деньги. Они схватили меня, обыскали, но не нашли пропажу, так как я успел выбросить кошелёк на пол. Охранники подняли его с пола и отдали ей. Она немного успокоилась, но меня отвели в комнату охранников. Там меня допросили, но я всё отрицал. Потом охранник позвонил в полицию и меня доставили к вам. Дальше вы всё уже знаете.
– Поверьте, я не планировал эту кражу, всё вышло машинально. Отпустите меня, у меня мама парализованная, без меня она умрёт, – жалобно просил однорукий воришка.
Капитан Добров дослушал рассказ инвалида-карманника без особого энтузиазма. Добров являлся реалистом до мозга костей. В его медицинской практике он много раз видел подобных неадекватов. И ему без каких-либо обследований стало ясно, что перед ним типичный персонаж с психическим расстройством. И он, конечно же, не собирался искать таинственного человека по имени Феликс, о котором рассказал задержанный.
«Таких нужно держать в клиниках на лекарствах, но никак не в тюремной камере», – думал он, глядя на инвалида. Сейчас у государства нет средств на содержание огромного контингента психопатов. Поэтому они гуляют по белому свету до очередного правонарушения. Но в тюрьмы таких не сажают, их отправляют на принудительное лечение. Пичкают их там всякими препаратами, нормализуют их поведение до относительной стабильности и опять выпускают на волю.
Добров знал, что если даже вина этого инвалида будет доказана, то его всё равно не посадят по двум веским причинам. Во-первых, у него явные проявления психического расстройства, а во-вторых, он инвалид без руки.
Капитан запротоколировал рассказ задержанного и велел калеке подписать документы с пометкой «с моих слов записано верно». Однорукий молча поставил подпись в указанное ему место. Затем безрукого отправили в камеру до выяснения остальных обстоятельств этого дела.
Спустя примерно час в кабинет капитана вошли перевозбуждённая мадам Розенцвайг в сопровождении подполковника Майкопова. Если быть точным, то в кабинет Доброва вначале сквозняком ворвались ароматы духов Оксаны Владимировны, а лишь затем вошла она сама с подполковником. Дама без спроса села на стул, на котором ещё совсем недавно сидел однорукий рассказчик.
Первым начал подполковник:
– Николай, Оксана Владимировна хочет забрать своё заявление.
– Понимаете, господа офицеры, – начала Оксана. –