Кошка обиженно отвернулась.
– Неужели на улице нашла?
Мотя снова посмотрела на меня и сощурила глаза. Я тоже сощурил глаза в ответ, как бы извиняясь за необоснованные подозрения в несанкционированном тайном похищении чужого имущества, положил барсетку на стол рядом с ноутбуком и пошёл на кухню завтракать.
Артефакты, которые принесла Мотя с ночной прогулки, требовали объяснения своего происхождения и предназначения. Если пластину с надписями я предположительно интерпретировал как инструкцию по применению загадочного кристалла, то без расшифровки таковой понять для чего он мог служить мне не представлялось возможным. Кристалл мог представлять собой как деталь какого-то загадочного устройства, так и являться законченным самостоятельным изделием с определённым функционалом. Гадать можно было бесконечно, но для того, чтобы получить конкретные ответы на вопросы, требовалось прибегнуть к посторонней помощи. Первое, что напрашивалось в качестве экспертного метода начального уровня, – это попытаться найти информацию в Интернете…
Выпив кружку крепкого чая с печеньем, я первым делом отсканировал пластину с обеих сторон и сфотографировал кристалл, потом загрузил полученные изображения в компьютер. После чего без малого сутки потратил на процесс идентификации артефактов…
Какими специальными программами я только ни пользовался, пытаясь приблизиться к разгадке своей тайны, цепляясь даже за малейшие совпадения моих образцов с найденными в Сети, но всё было тщетно. На вопросы о том, на каком языке сделаны надписи на пластине, каково их содержание, для чего предназначен кристалл к утру следующего дня я не получил ровным счётом ни одного ответа. Складывалось впечатление, что Интернет по данной тематике зачистили даже от самой незначительной информации так, будто речь шла о новейшей разработке принципиально нового оружия, которое представляет угрозу планетарного масштаба.
…Настала пора прекращать мозговой штурм, поскольку голова уже совершенно перестала соображать. Сейчас неплохо бы немного прогуляться на свежем воздухе, после чего пару часиков покемарить, а потом… И тут меня посетила неплохая мысль – позвонить бывшему однокурснику Майклу (согласно паспортным данным – Савельев Михаил Эдуардович). Во-первых, его родной отец – лингвист по образованию, который до выхода на пенсию лет тридцать проработал на кафедре филологии в одном из московских вузов и опубликовал немалое количество статей и научных трудов, посвящённых как раз расшифровке древних манускриптов, составленных на малоизвестных науке языках. Во-вторых, Майкл с 90-х годов и до сей поры работает в чудом не ликвидированном НИИ, который специализируется на синтезе и испытании некоторых материалов, используемых в авиапроме и машиностроении. Он, как-никак, – заведующий лабораторией неорганического синтеза,