Она кивнула, хотя еще не чувствовала уверенности в том, что может полностью доверять ему, и отвернулась к окну. Но было поздно – они уже проплыли мимо острова Сан-Микеле, и ее город, ее родной дом, почти исчез из виду.
– У тебя еще будет возможность его увидеть, – шепнул Никколо, – когда мы поплывем в Кампальто. Тогда и попрощаешься.
А Антонина снова задалась вопросом, что за незнакомец сидит рядом с ней, отчего он говорит так ласково и, казалось бы, понимает или, по крайней мере, стремится понять, как сильно она сейчас страдает. Кто он и почему решил о ней позаботиться?
Они вышли на первой же пристани, осторожно переступив через соседские сумки и корзинки, но вместо того чтобы вместе с остальными путешественниками направиться в глубь острова, Никколо повел свою спутницу вдоль Фондаменте-Серенелла. Набережную обдувал пропитанный солью ветер лагуны, плескавшей волнами по левую руку от них, а справа тянуло едким запахом стеклодувных печей. Всего через несколько минут Никколо указал на пристань в полусотне метров впереди:
– Вон он. Мой кузен Марио.
На корточках рядом с санпьеротой сидел мужчина и проверял швартовы. Когда Никколо и Антонина приблизились, он выпрямился и приветственно раскинул руки, а его загорелое лицо расплылось в белозубой улыбке.[14]
– Стало быть, это и есть твоя невеста? – спросил он, обняв Никколо, и протянул руку девушке.
– Это моя жена, Марио, ее зовут Нина. Нина, познакомься – мой кузен Марио.
– Мои поздравления, добро пожаловать в семью. Это все ваши вещи? – кивнул он на рюкзак.
– Пока да, – беспечно ответил за нее Никколо. – И оставь Нину в покое, хватит ее донимать.
Марио, все так же широко улыбаясь, пожал плечами:
– Ну уж Роза-то непременно захочет разузнать про вас побольше.
– Пусть пристает с вопросами, сколько ее душе будет угодно, но это не значит, что я на них отвечу, – хмыкнул Никколо. – Мы отчаливаем или нет?
– Ладно, ладно, отчаливаем. Но сперва поудобнее устроим твою супругу.
Марио помог Нине перебраться на борт санпьероты, а Нина, как всякая коренная венецианка, и без подсказок знала, что лучшее местечко для пассажира – прямо перед мачтой. Там не было ничего похожего на сиденье, зато дно оказалось сухим и достаточно низким, так что борта должны были защитить ее от резких порывов ветра в случае, если тот внезапно сменит направление.
Она была довольна, что мужчины занялись делом – начали готовить суденышко к плаванию и перестали обращать внимание на нее. Марио опустил в прозрачную воду кормовое весло, а затем они с Никколо слаженно подняли паруса, не обменявшись за работой и парой слов.
– Ветер попутный, – объявил Марио и добавил специально для нее: – Прокатим так, что ни капельки воды на вас не упадет – лагуна нынче гладкая как стекло.
– Обернись,