– Наши люди – прирожденные воители, они умеют сражаться, – говорила она. – Так было всегда.
Я толковала эти слова однозначно, веря, что в будущем воительницей стану и я.
Я думаю об этих историях, продираясь сквозь подлесок. Зачем моей матушке было рассказывать мне истории о подвигах, приключениях и самопожертвовании, если не для того, чтобы я училась тому, чему обучают тех, кто вступает в Гильдию Очага? Основам, таким, как навыки выживания, охоты и чтения следов, я научилась еще в детстве, а когда подросла, то начала учиться военному делу и стрельбе из лука.
Старые обычаи, старая вера и древняя премудрость известны мне лучше, чем большинству жителей королевства, и я благодарна за то, что меня всему этому научили, но этого недостаточно. Я хочу знать столько же, сколько знают мои матушка и тетушки, хочу вступить в Гильдию Очага.
Но теперь я боюсь, что мне никогда не удастся этого сделать.
– Ай! – Я морщусь и отдергиваю руку, увидев на ней кровь. Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как порезалась, прорубая себе дорогу через кустарник. Здешний лес мне незнаком, он гуще того, к которому я привыкла. Я еще никогда не забиралась так далеко. Лежащая передо мною тропа настолько заросла, что трудно поверить в то, что до меня здесь вообще проходили и проезжали люди, тем более целые вереницы гонцов, торговцев и просто путников, путешествующих между Реновией и другими королевствами Авантина. Но это было прежде, ныне же всякие следы дороги исчезают. Даже мой клинок, выкованный из аргонианской стали – еще один подарок матушки, – не сразу перерубает самые толстые из веток, выросших с тех пор, как поток путников здесь иссяк, и преграждающих мне путь.
Я стараюсь успокоить разум и сосредоточить внимание на том, что меня окружает. Может, я заблудилась? В самом ли деле за мною следит какой-то человек или какое-то существо?
– Что же мне делать? – говорю я вслух. Затем вспоминаю совет тети Меши: «Будь готова слушать».
Я глубоко дышу и сосредоточиваюсь. «Может, мне повернуть назад?» Ответ так четок, что я чувствую его, словно толчок в грудь. «Нет. Продолжай идти». Стало быть, я сумею тут пройти. И, быть может, найду какое-нибудь сокровище, забытое на этом пути.
Издалека за мною молча наблюдают лесные птички и зверушки. Они сидят на ветвях или таятся в своих норах. Иногда до меня долетает запах меха новорожденного зверька, запах молока, я чую запах страха матерей, оберегающих своих детенышей, слышу биение их сердец, их дыхание, которое учащается, когда я прохожу мимо. Я стараюсь успокоить их, закрывая глаза и посылая им заряд доброжелательной силы. «Я просто иду мимо. И для вас не опасна».
После часа или около того прорубания сквозь заросли я понимаю, что больше не осознаю, где нахожусь. Деревья тут кажутся мне какими-то другими и более старыми. Я слышу журчание воды. Вокруг появились признаки того, что кто-то побывал тут незадолго до меня. Я ощущаю под ногами