Про глютен она уже не раз слышала. Самый новомодный яд. Она не отказалась бы обзавестись по случаю.
Мужчина отложил телефон, поднес руку к затылку, взъерошив волосы, а потом решительно зашагал к выходу.
И что это все? Он сейчас уйдет? Без одежды?
Нет, конечно, были случаи, когда жильцы ее дома выскакивали наружу в одном исподнем, испуганные и заикающиеся. Но там было с чего, а за этого она еще толком и не бралась.
Прямо так, в одном полотенце, открыл входную дверь и направился к автомобилю. Когда-то давно она столько слышала о них и даже видела, когда папенька возил ее в столицу. Правда, сам он предпочитал добрую четверку лошадей. Но время шло, папенька и кони исчезли, а автомобили остались, и пусть они сильно изменились, но рычали по-прежнему громко.
На этот раз он достал из багажника, сумку и вернулся в дом.
Слава богу, первый посетитель появился, когда мужчина уже был полностью одет и почти трезв. Несколько глотков виски не считаются. Наверное, мужчина думал, что это посыльный из продуктовой лавки, потому что открыл дверь сразу. Открыл и скривился, словно отвара из калины хлебнул.
– Не смей… так… со мной… поступать! – выкрикивала девушка, в паузах тыкая ярко накрашенным ногтем мужчине в грудь. Тому ничего не оставалось, как отступать вглубь дома.
А она наступала, цокая тонкими каблучками.
– Матвей, – взвизгнула гостья.
«Ага, значит, его зовут Матвей, – подумала она. – Вот, считай, и познакомились, а я Анастасия, хотя меня почти все Настей звали».
– Я уже тридцать три года Матвей, и что из этого? – мужчина остановился и сложил руки на груди.
– Ты не можешь так со мной поступить! – выкрикнула напомаженным ртом блондинка.
Да если бы Настя так накрасила губы, папенька бы ее плеткой отходил. Хотя, как-то раз он цветы актриске презентовал, и против ее алой помады, нисколько не возражал.
– Как «так», Алла? – устало спросил Матвей.
– Так! – она покачнулась на высоких каблуках. – Сперва сбегаешь из города, никому не сказав, куда и зачем. Потом не берешь трубку, а теперь и вовсе кричишь, требуя оставить в покое. Ты знаешь, что теперь все говорят?
– Нет. И не хочу.
– Они говорят, что раз сбежал, значит виновен! А каково приходится мне, ты не подумал.
Не знаю, что такого она сказала. Но Матвей вдруг схватил ее за руку и, прижав к стене, ласково спросил:
– Ну, давай расскажи, каково приходится тебе?
– Ты… ты опять пил? – спросила девушка, разом растеряв весь апломб. Один из каблуков застрял между половицами, и она дернула ногой, чтобы освободиться.
Анастасия продолжала