– Для начала настроить полосковый смеситель. Вот стенд, вот требуемые характеристики. Возьмешься?
– Почему бы нет.
– Действуй.
Он отошел, а я принялся действовать. Для начала так и сяк повертел в руках смеситель, выполненный в виде отдельного модуля размером со спичечный коробок. Осмотрел топологию платы, определил материал подложки, взглянул на требуемые характеристики и с удовлетворением отметил, что на глаз ошибся в значениях частот не больше, чем на пять процентов. Хорошее дело практика, пусть даже в ней имелся перерыв. Мастерство, как говорится, не пропьешь. Ни один пловец, если у него не нарушены рефлексы, еще не разучился плавать и ни один велосипедист – ездить на велосипеде. Список можно продолжить.
Наладчики аппаратуры – не исключение, был бы под рукой нужный инструмент. Инструмент был. Я остался недоволен щупом и изготовил новый, потратив на это минут десять. Еще минут пять ушло на резку скальпелем индиевой фольги – ее квадратики, которые липнут к плате, как пластилин, как раз и изменяют характеристики устройства. За это время прогрелись приборы, и я выставил на них рабочий режим. Стенд был древний, даже без компьютерного управления, но и я ведь настраивал не крылатую ракету, а простейшее устройство, а кроме того, в моем положении привередничать не приходилось.
Бывают паскудные блоки и модули, удачная настройка которых граничит с везением. Данный смеситель оказался не из их числа. Работа чисто механическая, для обезьяны. Довольно быстро я вытянул полезный сигнал на нужный уровень, задавил зеркальный канал и снизил высшие гармоники до требуемого предела. Обеспечив небольшой запас, нанес на индий капельки лака – так и есть, характеристики ухудшились, но все же остались в пределах требований. Все.
– Готово.
– Возьми с полки еще один и продолжай.
Со вторым модулем я расправился еще быстрее.
– Теперь что?
– Возьми третий. Нет, сначала выключи все приборы и снова включи.
С третьим пришлось повозиться, но вскоре и он последовал за вторым.
– Еще один?
– Достаточно. Пошли.
– Куда?
– На расстрел. Шучу. Не задавай глупых вопросов.
Идти пришлось всего-навсего до маленькой каморки в торце цеха. Типичный закуток цехового начальства и никаких признаков расстрельной камеры. За столом, занимавшим половину каморки, над ворохом чертежей склонился некто в белом, запустив пальцы в жидкие остатки шевелюры. Вадим Вадимович кашлянул.
– Борис, выдь-ка на минуту, нам поговорить надо.
Тот только кивнул и улетучился. Как видно, мой обидчик считался здесь важной шишкой.
– Садись, Свят, в ногах правды нет…
– Ее и выше нет, – огрызнулся я, однако сел. – Что все это значит?
– Тебе не нравится? – ушел он от прямого ответа.
– Еще как нравится, – сказал я. – Всю жизнь мечтал получить сотрясение мозга. Незабываемое удовольствие. А пять дней взаперти в этом вашем изоляторе – или как его там? – просто неземное блаженство…
– Сколько