– Джаухар, дай мне воды, – сказал Хумаюн, вытирая потное лицо тряпицей. – Быстро, парень, – разозлился он, видя, как слуга возится с ремешком на седле.
– Прости, повелитель, тесемки запутались…
– Тогда просто поскорее, – произнес более спокойно Хумаюн, понимая, что его раздражение вызвано не медлительностью юноши, а его собственным отчаяньем от неудач с разведкой. – Спешимся и отдохнем немного в тени тех деревьев на холме.
Он устало повернул коня в сторону рощи ярдах в пятистах от них. Но, подъехав к пологому спуску и спрыгнув с коня, заметил, что с более высокой точки ему открылась совершенно иная картина. Теперь стало видно, что за деревьями скрывалась глубокая расщелина, тянувшаяся до самого верха гор. Возможно, во время муссонных дождей там протекал поток, но теперь русло пересохло. Забыв про жажду и отбросив грустные мысли, Хумаюн позвал начальника разведки Ахмед-хана.
– Видишь то ущелье? Что думаешь о нем? Там можно пройти?
– Не уверен, повелитель, но выглядит многообещающе. Схожу проверю.
– Пока не ушел, проверь, чтобы остальные наши люди хорошенько спрятались под деревьями. Не надо им нас видеть… и удачи тебе.
– Благодарю, повелитель.
Ахмед-хан достал из сумки у седла пару кожаных сапог на толстой подошве и с кожаными креплениями для надежности и, надев их, ушел на полмили в сторону скалы. Минут через пять или шесть он скрылся из виду в густых зарослях кустов и деревьев. Потом Хумаюн разглядел его карабкающимся по скале. Иногда он исчезал, но затем появлялся снова, довольно быстро продвигаясь по своему пути. На какое-то время Ахмед-хан совсем пропал. Когда Хумаюн увидел разведчика снова, тот был далеко внизу. Падишах ходил взад и вперед, дожидаясь его появления, страшась, что последний участок окажется непроходим, но надеясь, что это не так.
Через полчаса Ахмед-шах снова появился на заросшем холме. Руки его были исцарапаны, просторные штаны порваны на коленях. Походка его была неровной, а на одном из сапог оборвались кожаные ремешки, но он широко улыбался.
– Похоже, что там никакой защиты. Футов сорок по верху пройти несложно, но последние несколько футов очень трудные. Там ноге опереться не на что. Для такого скалолаза, как я, по узкой расщелине взобраться нетрудно, упираясь ногами в одну стену, а спиной – в другую. Но для многих, особенно с оружием, это невозможно. Хотя, – он снова улыбнулся, – вся скала в трещинах и не сильно твердая, первопроходцы могут вбить железные колья, чтобы остальным было во что упираться ногами.
– Благодарю бога и тебя за храбрость и умение. Завтра ночью вернемся с полутысячей лучших воинов. Пока наши будут атаковать главные