При всей кровожадности российского правосудия это решение стало мерой, беспрецедентной по своей жестокости. Процесс Дмитриева продемонстрировал, что в России у обвиняемых историков-антисталинистов нет ни малейшего шанса на беспристрастность суда.[87]
Цель подобных политических процессов и репрессий очевидна. Она заключается в подавлении свободы слова и запугивании всего общества.[88] Список свободомыслящих историков, пострадавших от действий режима, растёт с каждым месяцем. Неслучайно журналист Николай Сванидзе заметил, что „честные историки воспринимаются как реальные политические оппозиционеры, и в этом смысле они идут по минному полю.“[89]
Путинский режим сознательно раскалывает общество. Он навязывает гражданам дихотомию „друг—враг“, „герой—предатель“, „свой—чужой“. В этом ракурсе диктатуре гораздо легче внедрять в сознание граждан чёрно-белое видение прошлого. С усвоением этой дихотомии также гораздо проще отыскивать „внутренних врагов“ в настоящем. Неважно, будут ли это независимые журналисты, представители несистемной оппозиции, правозащитники, члены феминистского движения или активисты сообщества ЛГБТКИА+.
В. В. Путин как никто другой способствует внедрению архиреакционного, националистического подхода к истории. Своими обращениями, выступлениями и реставраторскими порывами бессменный деспот постоянно переписывает историю и реабилитирует сталинизм.[90]
В 2017 году Путин заявил в интервью Оливеру Стоуну: „Мне кажется, что излишняя демонизация Сталина – это один из способов, один из путей атаки на Советский Союз и Россию.“[91] В январе 2020 президент пообещал заткнуть „поганый рот“ тем, кто пытается переиначить историю Великой Отечественной войны, подать её в ложном свете.[92]
В последние годы Путин всё больше позиционирует себя как главного исторического авторитета. Путин любит поучать. При этом его понимание истории на редкость архаично, закостенело и убого. Оно отображает ценности неосталинизма эпохи Брежневского застоя. Путин репродуцирует идеологическую доктрину своей студенческой поры, юридического факультета ЛГУ 1970–1975 годов. Он лишь приспосабливает эту модель под новые условия и подкрепляет её реваншистской риторикой.
Милитаризм и мракобесие возводятся Путиным в исторический принцип. Неотъемлемое право соседних государств на самоопределение попирается им при каждом удобном случае. Президентские заявления о Российской империи, Крыме, „Новороссии“ и распаде СССР как „величайшей геополитической катастрофе века“ совершенно антиисторичны.[93]
Утверждение Путина о том, что при выходе из состава Советского Союза некая республика якобы получила „огромное количество российских земель, традиционных российских исторических территорий“ и тащила с собой „подарки от русского народа“, – пропитаны лживостью и духом национального превосходства.[94]
Публичное отрицание Путиным