Настасья снова ощутила острую жалость, отвернулась – и тут же встретилась взглядом с Иваром.
У того дрожал подбородок, и на один страшный миг Настасье показалось: с её другом тоже происходят метаморфозы. Сюзанна пришла-таки в себя и пустила в ход свою капсулу! Но тут же Настасья поняла: Ивар просто изо всех сил сдерживает слезы.
– Идем отсюда! – Она взяла его за руку вывела в прихожую.
А по пути кое-что подобрала с полу и спрятала в карман вязаного кардигана, надетого поверх её блузки.
3
Откуда-то тянуло гарью, но Настасья не придала этому значения. В последнее время едкий запах дыма висел над городом постоянно. Пожарные команды прибывали на вызов быстрее, чем наряды полиции, но всё же – недостаточно быстро. Её дедушка часто говорил им с Иваром, объясняя, почему разрешает им гулять только в собственном дворе: «Мы не знаем, где может начаться пожар. А где огонь – там всегда толпа».
– Ты как, Ив? – спросила Настасья.
– Нормально. – Голос её друга звучал отрешенно, но больше не казалось, что он вот-вот заплачет. – Карина ведь сама собиралась вытянуть из наших мозгов экстракт Берестова. А какие у них с Сюзкой были довольные лица, когда они сегодня вошли ко мне в комнату – одетые так, будто приготовились к отъезду!
– Но как же ты позволил им себя связать?!
Ивар заметно смутился – ответил после паузы:
– Они пообещали: если я добровольно позволю им сделать с собой то, что они хотят, то тебя они не тронут.
Настасья даже не знала, что поразило её больше: самоотверженность Ивара или его наивность.
– И у тебя… не возникло сомнений? – спросила она.
– Не возникло: я готов был предложить им себя – тебе на замену. А, ну да! – Ивар досадливо взмахнул рукой. – Ты хочешь знать, не усомнился ли я в том, что они сдержат свое обещание? Усомнился. Только было уже поздно. Я лежал связанный на полу, когда услышал, как они звонят из прихожей в вашу с дедом квартиру.
И тут же – словно он только и ждал упоминанья о себе – в дверях комнаты Ивара показался Настасьин дед. Правый карман его черной куртки слегка топорщился: там лежал продолговатый, со скругленными концами предмет.
– Всё кончено, – сказал Петр Сергеевич.
– Она теперь одна из них – безликая? – спросил Ивар, но тут же издал горький смешок: – Глупо спрашивать: конечно, да. Теперь я понимаю, отчего мама повернулась умом! Ей каждый день приходилось на таких смотреть.
– По крайней мере, с Кариной всё прошло быстро. Я засекал время: экстракция завершилась за четыре с половиной минуты.
Настасья