Дамиан пригласил меня войти в дом. Он с детской непосредственностью, достав с полки деревянный прямоугольный ящик, похожий на большой пенал, осторожно развернул праздничную новогоднюю упаковку, а затем стал вынимать из разных отделений этого презента всевозможные деликатесы: паштеты в баночках, фуа-гра, региональные сорта сыра и меда, а также шоколадные плитки и конфеты. Если бы не едва уловимая грустная тень, промелькнувшая на его лице, можно было бы поверить, что человек, который стоял передо мной, был счастлив.
Дамиан без умолку говорил, задавал мне вопросы и тут же сам на них отвечал.
– Дети пригласили меня на Новый Год к себе. Завтра поеду к ним, увижу сыновей и внуков, – с радостью сообщал он свои новости. Он, как будто бы спешил выговориться, боясь, что я вот-вот уйду, и он останется один со своими невостребованными новостями, так и не поделившись ими.
– А где живут твои сыновья? Ты раньше говорил, что они живут где-то на Севере Франции.
Я задал этот вопрос больше из вежливости, чтобы поддержать разговор с соседом, чем из любопытства.
– Да, они живут в Гавре. – Дамиан не поленился, нашел и открыл передо мной географический атлас Франции и стал показывать место, куда ему предстоит отправиться на Новогодние праздники. Он радовался этому событию, как школьник, которому предстоит увлекательная поездка на север страны, да еще за рулем своей машины. Но истинная причина, которая по-настоящему радовала его одинокую душу, крылась в сознании того, что он еще нужен своим сыновьям и внукам. Его вдохновляло то, что он еще может самостоятельно сесть за руль своей машины и, если понадобится, он – Дамиан сможет легко проехать, как и раньше, триста пятьдесят километров, а если потребуется, то и все пятьсот.
Все же в глубине души он, конечно, понимал, что все это самообман и самоутешение, и что на самом деле он приглашен на Новогодний праздник домой к сыновьям и внукам не на всю жизнь, а всего лишь на неделю, в силу принятой формальной традиции, когда взрослые дети приглашают престарелых родителей на праздники.
Я вежливо слушал своего одинокого соседа. Ему было всего Шестьдесят семь лет. Почему он жил без семьи, я не знаю. Почему два сына, которые обитают на Севере Франции, где-то в Гавре, не забирают своего отца к себе, чтобы он навсегда остался с ними? Не знаю.
Я пожелал Дамиану хорошей дороги и веселого Новогоднего праздника. Пожав друг другу руки, мы попрощались. Я оставил соседа один на один с его злейшим врагом – одиночеством.
Да, одиночество – это действительно злейший враг человека, который убивает людей, убивает он каждый день и Дамиана, повторяя ему: ты никому не нужен, кроме меня, я – твоя тень, а ты – моя жертва. И ведь не зря говорят, что человек умирает тогда, когда становится никому не нужным.
Я сел в машину и с грустными мыслями отправился в Гере, в спортзал на тренировку, где