Он тут же понял, что ошибся с выбором слов. Судя по выражению лица, Тернбулл не на шутку рассердилась.
– Такая же ситуация? Ничего подобного, – сказала она. – Никто не заставлял его отдавать ребенка в приемную семью. Он сам отвернулся и от Вибби, и от собственного сына.
Подметив слово «сын», Босх тут же попытался загладить вину.
– Согласен, Абигейл, – сказал он. – Но все же речь идет об отце, который ищет своего сына. Этот человек стар. Он скоро умрет. И еще он очень богат. Да, оставив ребенку наследство, он не искупит своей вины, но нам ли это решать? По-моему, этот вопрос касается только его сына. Так давайте позволим ему хотя бы сделать выбор.
Тернбулл молчала. Должно быть, обдумывала слова Босха.
– Ничем не могу помочь, – наконец произнесла она. – Я не знаю, что стало с мальчиком после того, как его забрали.
– Тогда поведайте мне о том, что знаете, – попросил Босх. – Да, история ужасная. Но расскажите, как все было. И еще расскажите про сына Вибби.
Тернбул уставилась в пол. Босх понял, что она погрузилась в воспоминания и вот-вот заговорит. Ухватившись обеими руками за ходунки, словно в поисках опоры, она начала:
– Он был совсем слабенький. Родился с недовесом. У нас было правило: не отдавать ребенка в новую семью, если он весит меньше пяти фунтов.
– Что было дальше? – спросил Босх.
– Тем двоим, что собирались его усыновить, велели подождать. Нужно было, чтобы он поправился. Набрал вес.
– То есть усыновление отложили?
– Да, иногда такое случалось. Отложили. Сказали Вибби, чтобы она хорошенько его откормила. Ей пришлось забрать его к себе в комнату, кормить грудью. Кормить, пока не поправится. Пока не прибавит в весе.
– И как долго?
– Неделю. Может, дольше. Знаю только, что Вибби провела с ребенком больше времени, чем кто-либо еще. У меня, например, забрали через час. В общем, через неделю или около того пришло время отдавать ребенка. Те двое вернулись, начали оформлять документы. Забрали у Вибби малыша.
Босх угрюмо кивнул. История становилась все мрачнее, с какой стороны ни глянь.
– Что случилось с Вибби? – спросил он.
– Я тогда работала в прачечной, – продолжила Тернбулл. – Приют был небогатый. Сушилок не было. Белье сушили во дворике за кухней, на веревках. Позже на том месте поставили пристройку. В то утро я пошла развешивать простыни и заметила, что одной веревки не хватает.
– Вибиана?
– Потом я все узнала. Девочки рассказали. Вибби повесилась на трубе в душевой. Когда спохватились, было уже поздно.
Тернбулл не поднимала взгляда. Казалось, она не желает смотреть Босху в глаза, рассказывая эту жуткую историю.
История и впрямь была жуткой. У Босха на душе кошки скребли, но он должен был продолжить разговор. Должен был найти сына Вибианы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст