Отчим с минуту молча ворочался среди бутылок, потом сел, прислонившись к стене и стал ошарашенно водить глазами по сторонам, силясь понять, что произошло. Никита стоял рядом, тяжело дыша, не зная, что делать. Его пробивало мелкой дрожью.
Наконец отчим сфокусировал свой взгляд на Никите и, казалось, понял в чем дело.
– Ты чё – совсем офигел? – прохрипел он.
Отчим попытался встать, но грузное обмякшее тело не слушалось. Он оттолкнулся от стены и только теперь заметил, что у него из руки торчит маленький осколок стекла и течет кровь.
– Вот пакость, – прорычал он, выдергивая стекло, – ну всё, убью, гаденыш!
Его глаза налились кровью и словно какая-та адская сила подбросила его вверх, помогая подняться на ноги.
– Урою, змеёныш, что мать родная не узнает!
Не дожидаясь расправы, Никита распахнул входную дверь и бросился вон из квартиры. Не зная куда. Хоть куда, лишь бы подальше от отчима.
Отчим оказался проворнее. Он успел-таки вцепиться в Никитину футболку и разорвал её почти до конца, окончательно превратив в лохмотья. На пол вывались деньги.
– Лучше стой, гаденыш!
На мальчика обрушился новый удар, и Никита, перелетев через несколько ступеней упал животом на лестничную площадку. Телефон вылетел из кармана и ударившись об стену распался на части.
– Сейчас убивать тебя буду! – пообещал отчим и пошатываясь, пошел на Никиту.
Спускаясь, отчим придерживался рукой об стену, оставляя за собой кровавый след. Его глаза горели, внутренние демоны уже подливали масло в огонь. Его волосы стояли дыбом, как у сумасшедшего. К желтым пятнам на майке прибавились ещё и красные.
Никите он казался монстром. Огромным свирепым тупым монстром, жаждущим неминуемой и жестокой расправы. И неважно, что Никита не виноват в том, что пьяный отчим не удержался на ногах, упал и порезал себе руку.
Не дожидаясь пока отчим спустится, Никита подскочил на ноги и побежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Это ещё больше раззадорило преследователя, и он бросился в погоню. Выскочив из подъезда, Никита быстро пересек двор и помчался в сторону пустыря. Отчим последовал за ним, казалось, что быстрый бег придавал ему устойчивость, но вскоре всё-таки отстал. И тут Никита понял свою ошибку: на пустыре нигде не спрячешься, местность слишком открытая, и его легко тут будет найти.
Запнувшись за что-то в потемках Никита растянулся и, не вставая на ноги, подполз к стене недостроенного гаража, спрятался за густой высокий куст. Уличные фонари здесь не горели, а небо заволокло сплошными тучами, закрывая тонкий серп месяца и холодные звезды. Тьма, которая должна была сыграть ему на руку, теперь наоборот, вдруг стала его пугать. Никите казалось, что в любую минуту из мрака ночи появится бледное лицо отчима.
Никита