Замри, как колибри (сборник). Генри Миллер

области, настоящих решений нам не дают. Они возможны на другом (и единственном) уровне – на уровне духа. Только дух способен стать основой для действительно необходимых и значимых перемен. Возродиться – это значит вернуться к первоисточнику и восстановить силы, необходимые для решения всех проблем. В вечном треугольнике Бог – Человек – Мир мы имеем дело с тремя фундаментальными сторонами творения. В этой системе координат человек служит единственной мерой. Он есть то, что он назвал Богом, поместив Бога вне себя. Он есть мир во всей его многогранности. Но в то же время он еще не есть человек, потому что он сам упрямо отказывается принять условия своей собственной суверенности. Отказываясь от самопроявления, человек способствует смерти Бога и доводит мир до крайней бессмысленности, в которой он сам живет. После всего, что человечество выстрадало за века, невозможно представить себе катастрофу, пусть даже самую ужасную и глобальную, которая могла бы его образ жизни переменить. Склонность человека к подчинению и покорности, его тяга к самоотречению поистине неистощимы. Уже распятый, он выбирает кружение на дыбе повторяющихся чаяний и надежд. Поразительное многообразие физических, психических и социальных болезней, уничтожающих в настоящее время человеческий род, предвещает – в душе человека зреет мятеж. Ибо на все наши жалобы мы слышим только одно: «Пес, ты должен вернуться на свою блевотину!»[71]

      Ныне мы знаем: ад – это не где-то в грядущем, ад – уже здесь, на нашей земле, и виноват в этом человек.

      В самом деле, современная деятельность человечества преследует, по-видимому, единственную цель – продолжить агонию, в которую превратилась жизнь. Какие бы действия человек единолично или коллективно, в гармонии с окружением или иным образом ни предпринимал, результат указывает на одно – катастрофу. В то же время восстание с целью предотвращения катастрофы бессмысленно. Ведь тем самым человек восстал бы против себя самого. Но способен ли он свергнуть себя?

      Жизнь – это не орудие смерти. Жизнь стремится ко все более обильному проявлению. Человек не боится смерти – он боится мысли, что перестанет быть. Смерть побеждает нас в момент, когда мы сдаемся. Она – не конец жизни и еще в меньшей степени – ее цель. Смерть – это просто еще одна сторона жизни. И не существует ничего, кроме жизни, – даже среди мертвецов.

      Я снова возвращаюсь к детям – тем из нас, кто еще не успел сделать ничего из того, что приближает печальные итоги развития человечества. Матерям и отцам наших детей не избежать скорбного стыда. Ибо даже лучшие из родителей обречены на бессилие. Какой будет судьба их детей? И возможно ли им помочь? Разве нельзя, пусть в последний час, сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти потомство? Хотя для этого человечество должно было бы сохранить в себе зерно сострадания или искру разума. Неужели в нашем бескрайнем мире не найти места, где дети всех народов могли бы обрести прибежище от глупости и безумства взрослых?