Они перешли на шепот, а в моей голове отпечатались два знакомых слова: Арманд, Инесса. Инесса Арманд – соратница Ленина и Крупской. Забыла и об этом разговоре. Средняя школа делала все, чтобы жизнь Ленина не вызывала к себе никакого любопытства. Общество должно было принять на веру мысль об идеальном Ильиче и не слишком задумываться над его жизнью.
Наконец, летом 1953 года, на даче Ивана Федоровича Попова, в первые же дни моей жизни там, сидя за обедом рядом с бойким молодым режиссером, приехавшим к Попову, я вдруг замерла от вопроса режиссера, обращенного к Попову:
– Иван Федорович, это правда, что вы были близко знакомы с Инессой Арманд?
Попов быстро переглянулся с женой.
– В какой-то степени. Нас обоих сослали в Мезень. Потом вместе работали за границей в Интернационале…
– Напишем сценарий «Любовь Ленина»?
Лицо Попова напряглось.
– В каком смысле – любовь?
– В прямом. Вы же сами все понимаете. Покажем, как люди преодолевали чувства ради революционного долга.
Лицо Попова смягчилось:
– Не помню, чтобы чувства кто-то преодолевал ради революционного долга. О какой любви вы говорите? Не знаю.
Режиссер уехал несолоно хлебавши. Между Поповыми разгорелся скандал:
– Откуда ты взяла этого провокатора? Зачем привезла его?
– Но, Жан, он пристал как банный лист. Он был такой милый. Я не могла отказать. Я не так воспитана. Ну, ничего, ты ведь его отшил.
Люди из поколения Попова – конспираторы. Они прошли школу жандармской слежки, ленинской подозрительности, сталинской нетерпимости. Школу большевистской опасливости и множества фигур умолчания.
В тот же вечер я связала одной ниткой рассказ Аленки о любовнице Ленина, разговор двух женщин в электричке и вопросы режиссера. Нужно спросить Ивана Федоровича про Инессу Арманд.
Красиво звучит имя: Инесса Арманд! Загадочно! Привлекательно! Одновременно возникает нечто и воздушное, и величественное.
За первым же нашим с Иваном Федоровичем «тайным» обедом он сказал:
– Инессу я знал более, чем кого бы то ни было из революционеров.
– Правда, она была любовницей Ленина?
Иван Федорович ничего не ответил. А в конце обеда назидательно, что редко делал, произнес:
– Запомни, жизнь значительно сложнее, чем может показаться, а слово – страшная сила. Неточное слово опасно для писателя. И вообще для человека. Инессу Арманд никак нельзя назвать любовницей Ленина. Это все гораздо, гораздо сложнее.
Попробую воспользоваться описанием Инессы Арманд, сделанным ее биографом, Павлом Подлящуком: «Длинные косы уложены в пышную прическу, открыты маленькие уши, чистый лоб, резко очерченный рот и зеленоватые, удивительные глаза: лучистые, внимательно-печальные, пристально глядящие вдаль».
Трудно представить.
Фотографии? Разочаровывают. На фотографиях она кажется мне похожей на хищную птицу – клювообразный нос, летящий профиль. В застылости