большинство ирландских археологов ныне разделяют мнение, что Ньюгрейндж был воздвигнут придерживающимися матриархата строителями коридорных гробниц, которые впервые появились в Ирландии около 2100 г. до н. э. Однако, прежде чем они смогли к нему приступить, им потребовались еще пятьсот лет, чтобы упрочить свое положение на новых землях и освоить сложную технику строительства. Украшающие камни спирали, хотя и сходны с обнаруженными в микенских шахтовых гробницах 1600 г. до н. э., могут иметь более древнее происхождение, так как подобные спиральные узоры, возраст которых не установлен, найдены и на Мальте. На одном из внешних камней вырезан символ, напоминающий критскую идеограмму: это кораблик с высоким носом и высокой кормой, с одним большим парусом; рядом с ним процарапаны несколько вертикальных линий и маленький кружок. Кристофер Хоукс
[124], мой главный эксперт по истории Ньюгрейнджа, писал мне, что скелеты и оленьи рога – едва ли ровесники гробницы; скорее всего, они появились там значительно позднее, а до их упокоения Ньюгрейндж, видимо, неоднократно разоряли. О том, каково было изначально погребальное убранство Ньюгрейнджа, нам остается только гадать, поскольку за последнее время нетронутых погребений обнаружено не было. Нам придется дожидаться раскопок кургана королевы Мэв. Он возвышается над заливом Слайго, на его сооружение пошло около сорока тысяч тонн камня, а вход в него утрачен. Возможно, ждать нам придется долго, так как жители графства Слайго суеверны и могут счесть осквернение кургана недобрым знаком, ведь Мэв – это Мэб, королева фей (или фэйри).
О том, что находилось в чашах, можно судить по Книге Исход (24: 4–8). Моисей, установив двенадцать камней, или столпов, у подножия священной горы, совершил жертвоприношение тельцов и окропил половиной жертвенной крови тринадцатый столп в середине круга или полукружия; остаток жертвенной крови он разлил в чаши, видимо немалых размеров. Затем он, его соратник Аарон и семьдесят два спутника на пиру вкусили мясо жареных тельцов. В данном случае кровью из чаш окропили сыновей Израилевых, производя обряд освящения. Однако в гробнице, святилище пророческого культа, кровью обыкновенно питали дух покойного героя, дабы он вернулся из замка Каер Сиди или Каер Арианрод и дал вещий ответ смертным вопрошателям.
В этом смысле нужно трактовать и нисхождение в подземный мир Энея с ветвью омелы в руке – там он намеревается вопрошать своего отца Анхиза. Эней приносит в жертву тельцов и собирает их кровь, а дух Анхиза (некогда сочетавшегося браком с Венерой Эрикинией[125] и сраженного перуном священного царя обычного гераклова типа), испив крови, любезно пророчествует о грядущей славе Рима. Разумеется, дух не пил кровь, но во мраке слышался звук лакания. Это сивилла, которая низвела Энея в Аид, пила кровь и пришла в необходимое состояние профетического экстаза. О том, что сивиллы вкушали жертвенную кровь, известно из рассказа о жрице Матери-Земли в ахейской
