– Не насмехайся над ним. Лучше скажи, я чем-то досадила тебе в прошлом?
– Как тебе сказать? Не то, чтобы досадила. Нам делить нечего было. Просто пререкалась со мной часто, вот примерно так же как сейчас Золотце твой. Это ведь он от тебя нахватался.
– Извини. Если чем-то обидела, извини. И на него не сердись, он маленький ещё.
– Маленький?! – взвился вверх, выплюнув свой хвост, мой дракон.
– Хорошо, хорошо, большой, мудрый и великий, но разговаривающий с оппонентами отвратно. Никакого такта. И мне сейчас, несмотря на свою мудрость, не дал списать твоё, можно сказать, хамское поведение на естественные причины. Ты поставил меня в очень неловкое положение, мой хороший. Хочешь помочь, извинись.
– Ты приказываешь? – дракон опустился на мое плечо.
– Нет, прошу. Очень тебя прошу.
– Ладно, извини меня, изгнанный, – раздражённо стуча хвостом по моей спине, с явным недовольством выдохнул дракон.
– Ты зачем даже в извинениях его изгнанным назвал? Я просила извиниться, а не оскорбить.
– Это не оскорбление, а правда.
– Он тоже может так меня называть, но не называет.
– Не может, – уверенно выдохнул дракон.
– Почему не может? Запросто может.
– А потому что не знает наверняка так это или нет. А оскорбить тебя не тем статусом чревато, – захихикал дракон.
– Слушай, радость моя, – в моём голосе послышался металл: – Что-то мне подсказывает, что, пожалуй, приму я предложение, моего визави, поэтому либо сейчас ты извиняешься по нормальному, либо лети на все четыре стороны, я не держу.
– Он не тот, с кем извинения помочь могут! Он лишь силу признаёт! – агрессивно зашипел мне в ухо мой дракон.
– Сейчас у меня её нет, и извинишься ты не для того, чтобы он мне лучше помог, а для меня, чтобы я знала, что не обидела того, чей помощью собираюсь воспользоваться. Мне главное, чтобы моя совесть чиста была, а каков итог его помощи будет, знает лишь Вселенная.
– Хорошо, хорошо. Извинюсь, как хочешь, не злись только, – дракон повернулся к незнакомцу и сев на моём плече, смешно сложил передние лапки на груди, выдохнув при этом: – Извините меня, досточтимый господин, я был неправ.
– Круто. Не ожидал от тебя такого, золотая девочка. Ладно, извинения приняты и его, и твои. Я извиняться не стану, поскольку смысла нет, раз ты память потеряла. Пошли, постараюсь к жизни вернуть, – усмехнулся незнакомец, и взяв меня за руку, вылетел из квартиры.
Мы летели вдоль темных улиц, и он неожиданно указал на одно место, сказав:
– А вот здесь я люблю отдыхать и кормить голубей.
– В скверике на лавочке рядом с памятником? По-моему так только старики отдыхают.
– А кто ещё здесь я по-твоему? Старик и есть, – усмехнулся в ответ он, после чего добавил: – Ладно, времени в обрез. Извини за временные неудобства. Возьми меня крепче за руку и не сопротивляйся.
Я крепче сжала его руку, и на меня навалилось что-то, что моментально унесло в бессознательную темноту.
Запись двадцать седьмая.