Вот если бы он не сказал, что ценил до этого девственность, я бы не поверила ему, и вряд ли бы смогла снять эту стену, что установила между нами. Но он был честен. Предельно честен. И это меня подкупило.
– Ты не представляешь, как мне паршиво внутри, – тихо выдохнула я.
Вместо ответа он взял мои руки и начал их нежно целовать. Как он почувствовал, что любой другой поцелуй я трактую, как подтверждение моей доступности, и это будет поводом вновь закрыться, я не знаю, но почувствовал как-то. Видно действительно интуиция работала у него идеально.
Запись шестидесятая. Откровенный разговор с боссом по поводу его любовниц.
Пока босс целовал мои руки, я тихо спросила:
– Зачем ты так со Светой?
Он поднял голову и с усмешкой произнёс:
– Машину она хочет новую, а денег нет. Некоторое время назад пришла просить типа в долг. Я сказал, что если поможет в одном деле, получит всю сумму в качестве премии. Она согласилась.
– Она была твоей любовницей?
– Нет, конечно. У неё ребёнок, – начал он и тут же осёкся.
– Я поняла. Твои любовницы должны быть чисты и невинны, – поморщилась я.
– Если честно, то ты права, для моих любовниц, девственность была обязательным условием, а вот с моральной чистотой всё было сложнее, мне предлагали познакомиться с теми, кто обращался в определённые структуры, намереваясь начать торговать своим телом. Я заключал что-то вроде контракта на моих условиях с теми, кто нравился, если они соглашались, конечно. Но отказа не встретил ни разу, если честно. Как-то так.
– Круто, босс. А потом, что с ними было?
– Если все мои условия выполнялись, то когда мне надоедало, она получала квартиру и небольшой стартовый капитал. Дальше её судьба меня не интересовала. Могла пойти учиться, могла найти работу, могла вернуться к тем, от кого её забрал. Выбор был за ней.
– А если условия не выполнялись?
– Вот тут она без вариантов возвращалась в ту структуру, откуда попала ко мне.
– Такое было?
– Да, пару раз.
– Ты жёсткий диктатор и ещё циник.
– Что есть, то есть.
– Скажи, тебя не напрягало, что ты их покупаешь?
– Наоборот. Никаких обязательств. За полчаса-час предупредил, что подъеду, и тебя встречает милая красотка, готовая исполнить любую прихоть. Поди плохо? А когда надоело, поменял.
– И какие были прихоти?
– Разные, Алин. Мне нравилось экспериментировать, но без садизма. Они знали, что отказ чреват расторжением контракта,