Только наедине с самим собой у тебя есть возможность раскрыться себе, услышать себя… Ведь это так важно! И вот ты бежишь на встречу… К кому-то… С кем-то! А бежишь ты зачастую сам от себя! И ты… уже не ты!
Хочется быть кем-то другим. Кем-то, кем тебя хотят видеть. Или кем-то, кем бы тебе хотелось, чтобы тебя видели. Пф… Пусть и так.
А как другие тебя видят на самом деле? Ведь у каждого свое видение. Каждый по-своему уникален. Даже сегодня!
Хотя… Все становятся подозрительно похожими. Похожи так, что и человека как такового нет. Нет личности! Нет сути… Пусто…!
Ты хочешь показать себя. И строишь… образ. Пытаешься стать индивидуальностью.
Но… не все обладают богатой фантазией, дорогой мой друг. Дружочек…
Придумать нечто чтобы выделиться, быть особенным. Да все уже придумали до нас!
Или может быть не выделяться вовсе, а наоборот – быть как все – как принято…?
И меж тем мы хотим видеть общество … людей. Некую группу че-ло-ве-ков…
А видим…! Клоунов!
И если ты не видишь, то это не значит, что когда ты надеваешь маску, тебя мгновенно и безоговорочно в ней воспринимают именно так, как тебе бы этого хотелось… Хотя, подобное притягивается. По крайней мере так говорят. Но такая клоунада по-все-мест-на!
Но уже хорошо то, что ты можешь остановиться! Задуматься…! Хоть бы на миг… Прислушаться к себе… – это уже шаг! Другой, но твой! Верный шаг!
Весь этот маскарад надоел! Все уже сыты по горло, но некуда бежать! Этот цирк пожирает изнутри, не оставляя ни грамма настоящего, ни цента истиной природы!
А ели сбросить эту маску, въевшуюся за годы? Снять грим! Или гримасу, если хотите! Может быть там, за ней… там есть свобода, легкость, спасение… другие ценности…?
Но как страшно остаться в одиночестве. Одному. У разбитого корыта. Корыта со своими же иллюзиями! Нарисованными твоей же рукой…
А это – я… да-да, вы не поверите, возможно, но это – я.
Я настолько слился со своей маской, что едва ли в отдельные моменты жизни могу наблюдать свое истинное лицо. Я никогда бы не подумал, что это станет… моей профессией.
Где-то сквозь коридоры, стены, двери, словно катакомбы… прозвучал звонок. Затем второй. И третий следом, будто вечный, безнадежный. Далеко за стенами и всеми этими преградами из мягких кулис, будто через портал в некий параллельный мир зазвучали аплодисменты. Их сладкий звук расстилался из зала, расстелившись по уже теплой сцене, вторя эхом в гримерку, к нам с вами.
– Мне пора, – он выдавил с широкой улыбкой при грустных глазах, изображая неподдельную радость, филигранно отточенную годами практики, – Увидимся, дружок…
Оставив нас в своей гримерке, лишь у двери он робко обернулся, подставив волочившуюся ногу. И снова улыбнулся. В лице читалась лёгкость и невинное желанье жить, но отнюдь не просто "существовать". Мгновение спустя, без единого шороха он скрылся. И будто растворился в воздухе, вместе с гулом щедро