«Я всегда находил, что в нашей русской жизни воспитание детей построено на самых извращенных приемах, если только вообще можно говорить о существовании воспитания в истинном смысле слова между русскими людьми. Даже вполне развитые родители по большей части относятся к детям со слепотою животной любви и совершенно не думают о том, что впечатления, даваемые восприимчивой душе ребенка, должны быть строго соразмерены с его возрастом и с той работой мысли и чувства, которую они собой вызывают. В особенности это можно сказать про чтение, невнимание к выбору которого у некоторых воспитателей граничит с преступностью, тяжкие последствия которой лишь иногда парализуются чистотою детской души и свойственным возрасту непониманием тех или других отношений».
При этом в вопросах воспитания он оставался человеком старой, консервативной формации: считал цирки низким искусством, театры – средоточием ненужных фантазий, а детские балы – средством преждевременного взросления. Все это было вредно для ребенка.
Кони не мог понять картину «Искушение святого Антония» величайшего художника Средних веков Иеронима Босха, считал ее превысившей этические и эстетические нормы, переступившей черту дозволенного. Но более всего его ужасали музеи восковых фигур, в которых он видел прямую пропаганду насилия и жестокости.
В этом усматривается патриархальная религиозность человека, для которого все новое было неприемлемо и непонятно. Юрист – во многом «эпилептоид» с точки зрения психологии: он привержен нормам и не любит их менять. Так и Анатолий Кони пытался выстроить нормы и порядок даже для тех областей человеческой деятельности, в которых такое установление границ невозможно.
В своих заметках он прибегал к чрезмерно темпераментной лексике, написанной «слезами и кровью», называл художественное воспитание и развитие воображения у детей «жестокостью… воспитательной отравы». Лишенная объективности, часто надрывная речь Кони в его заметках отчасти даже напоминает женский, экзальтированный слог – манеру сентиментальных женских романов. Удивительно, что эти записки принадлежали мужчине, юристу, профессионалу, который вынужден был каждый день сталкиваться с жестокостью и насилием. Но факт остается фактом: у Анатолия Федоровича Кони явно не было холодной, беспристрастной головы, которую надлежит иметь юристу. Впрочем, были у него другие, гораздо более ценные качества – интуиция и предвидение. Возможно, они для законника даже важнее.
И если мы вглядимся в известный портрет Кони кисти Ильи Репина, то в качестве главной черты персонажа отметим хмурую озабоченность, которая, очевидно,