Возражать не стала, хотя расставаться с любимым телевидением даже на время было трудно.
– Только вот что, Ольга, – Миняйло встал из-за стола и подошел ко мне, – есть одна просьба. Учиться в нашу ВПШ едет группа журналистов из других городов. Встреть их на вокзале. Они ведь нашего города не знают. Расскажи, покажи, до места проводи.
Я улыбнулась.
– Хорошо, Владимир Федорович, встречу!
Обещание я выполнила. Встретила коллег. Проводила до партшколы.Сдала в приемную комиссию свои документы.
– Через день – начало занятий, – предупредила темноволосая женщина средних лет, принимавшая заявления. – Просьба – не опаздывать!
– Не опоздаю, – улыбнулась в ответ. – Нет у меня такой привычки.
Первая встреча
И вот наступил первый день учебы. Что ждет меня в стенах ВПШ? Буду ли рада крутому повороту жизни, когда из практикующего тележурналиста превращаюсь в студента?
Волнуюсь, когда впервые вхожу в аудиторию. На лицах одногруппников светятся улыбки. Смотрю на них, и волнение уходит. Все будет хорошо. Учеба здесь мне обязательно понравится.
И точно… Занятия в высшей партийной школе оказались интересными. Каждый день давал новые ростки знаний. Расширялся мой кругозор. Но главное – в ВПШ я встретила ярких и талантливых преподавателей, с которых потом всю жизнь старалась брать пример. И одним из них был Дмитрий Петрович Зеркин.
Дмитрий Петрович вошел в аудиторию стремительной походкой. Остановился возле преподавательского стола, строгим взглядом оглядел нас. Потом улыбнулся и сказал:
– Ну что ж, надеюсь, все на месте. Начнем!
С первой лекции нас захватил необычный темперамент его речи. Привлекло его умение не читать материал, а вести диалог, обсуждать главные проблемы тех дней. Записывать что-либо было бесполезно. Каждая новая мысль Зеркина, высказанная вслух, вызывала бурный интерес аудитории. Мы пытались вначале осмыслить услышанное, а потом сделать пометки в тетрадях. А Дмитрий Петрович тем временем развивал мысль все дальше и дальше, увлекая за собой. В итоге тетрадные листы оставались чистыми, а в наших умах шла напряженная работа по обдумыванию услышанного. Мы понимали, что с нами беседовал прекрасно эрудированный ученый, стремившийся побудить нас смотреть на события глазами исследователя. И мы старались взглянуть на проблемы его глазами, отыскивая в них общие черты и особенности. Мы учились этому.
Воплощение мечты
Дмитрий Петрович мало рассказывал о себе, хотя мы, журналисты, пытались узнать, как прошло его детство? Где он учился? Как стал ученым?
– Эта информация к теме занятий не относится, – сухо отвечал Зеркин. Он словно боялся впустить чужих людей в свою личную жизнь, уходя в глухую защиту. И это не очень вязалось с тем образом яркого, красноречивого педагога, которым он представал перед нами во время лекций. И все же кое-что о его жизни мне удалось узнать.
Родился