Глава четвертая
…Песик стоял около двери, виляя хвостиком, ожидая хозяйку. Козлик знал, что она обязательно, когда приходит домой, дает ему корочку хлеба или косточку, оставшуюся с обеда. Козлик сел на задние лапы и во все глаза смотрел на дверь.
Старуха, сняв пальто, аккуратно повесила его на гвоздик. То ли от того, что гвоздь старый был, расшатался, то ли еще от чего, но пальтишко соскользнуло на пол.
– Эка, хоть бы гвоздь старик вбил, все в доме валится!
Старуха нагнулась, чтобы поднять пальто, как вдруг резкая боль пронзила поясницу, прошла по позвоночнику, задела обе лопатки, остановилась чуть ниже сердца. Старуха присела сначала на полукорточки, а потом стала медленно заваливаться на стену. Пальто так и осталось лежать возле ее ног. Козлик не понимая, почему хозяйка так долго не заходит, стал тихонько скулить. Дверь не открывалась, и Козлик, чуя запах хозяйки, стал еще сильнее скулить. Он стал нервничать.
Подбегал то к деду, лежащему посреди комнаты, то к двери. Затем лег и стал ждать. Козлик улавливал какие-то шорохи, доносившиеся с улицы, слушал воробьиный стрекот на крыльце. Потом подошел к двери и, вставив маленький черный нос в щелку, жадно потянул воздух…
Глава пятая
Обглодав вокруг почти все ветки, лошадь медленно пошла в сторону дороги.
…Они лежали на телеге, раскинув руки, волосы, одежду и мысленно не желали выезжать из леса, хотя оба понимали, что лошадь права – надо ехать в деревню. Солнце уже стало прятаться за верхушки сосен. Мужик с ленивой истомой спросил:
– Тебя как звать-то?
– А ты назови меня бабой своей!
От неожиданности мужик чуть не въехал вместе с лошадью в овраг.
– А что, я же теперь твоя? Али у тебя есть кто? Ты только не ври, скажи, есть?
Мужик скрутил самокрутку, зажег спичку, попытался прикурить. Газетка вспыхнула желтым огоньком и погасла.
– Нет у меня никого. Лошадь да я – вот и вся моя семья.
Справа от дороги стояли молоденькие березки, слегка раскачивая своими ветвями, будто бы благословляли двоих людей, благословляли надолго, может быть на всю жизнь.
Глава шестая
Песик никак не мог просунуть свой нос в щель, Он поскреб лапами по двери, но та не поддалась. Подбежал к деду, стал лизать своим шершавым языком его небритое лицо и почему-то холодные руки. Затем опять подбежал к двери. Он никак не мог понять, почему так тихо вокруг? С улицы не доносились звуки, воробьи куда-то исчезли. Что случилось?! Козлик сел недалеко от двери и стал водить носом. Он услышал незнакомый доселе запах. И вдруг завыл. Песик почуял запах смерти…
Красно-зеленые перцы
«Над рекой завис туман. Утро… Все так просто, вместе с тем – мудро. Только вдруг из-за горы светило Обласкало эту землю, освятило…»
Товарный