Феорис не знал, что ответить павшему духом убийце. Нравственная философия его мало заботила, он всегда был рационалистом и теоретиком, заинтересованным в будущем, и не предавался размышлениям о проблемах настоящего.
По скрипящей ручной лестнице спешно поднялась Вельмира. Она подбежала к замолкнувшим попутчикам и заговорила дрожащим голосом, вытирая слёзы с бледных щёк:
– Рогель… не дышит.
Феорис спохватился и молниеносно спрыгнул в люк, а Деаринд, сохраняя прежнее выражение лица, остался сидеть на месте, глядя во тьму.
– А ты? Даже ничего не скажешь? – изумлённо спрашивала воровка.
Деаринд посмотрел в её блестящие от слёз глаза, а затем снова на манящую чёрную бездну.
– Нет, – ответил он.
– О, боги… – бормотала девушка, закрыв лицо руками.
Не дождавшись никакой реакции от убийцы, она спустилась обратно, чтобы помочь Феорису. В разуме Деаринда происходило бушующее противоборство беспокойных мыслей: он хотел, чтобы Рогель выжил, но знал, что этого не произойдёт; опасался, что в случае смерти рыцаря Феорис вернёт его к жизни с помощью науки или оккультных ритуалов, и тогда самый большой спор в жизни Деаринда будет проигран; чувствовал какое-то подсознательное влечение к Вельмире, но был совершенно убеждён, что любой шаг в её сторону сделает только хуже. Завершением череды сомнений стало ощущение сожаления о том, что он вообще стал объединяться с кем-либо и собирать эту компанию. «Зачем?» – спрашивал себя Деаринд не в силах найти ответ.
Деаринд подошёл к краю башни и смотрел на озеро. Из деревни вели четыре дороги, а озеро можно было переплыть на лодке, но ему это место казалось тупиком. Интуиция больше не вела его за руку – теперь вместо неё была тишина. Но, к великому удивлению Деаринда, из-под обрыва вдруг выполз маленький силуэт, размахивающий веслом. Маленькая деревянная лодка двигалась от башни в сторону противоположного берега, а в центре неё сидел замотавшийся в медвежью шкуру лысый старик. Деаринд вдруг почувствовал, что его жизнь ещё имеет смысл, а цель ясна, как никогда прежде. Он снял со спины арбалет Феориса, но вдруг понял, что в спешке забыл снаряды. Арбалет старого учёного, лежащий на полу в углу чердака, тоже был разряжен. Но убийца всё равно чувствовал внутренний подъём и чувство обретённой цели.
– Эй, старик! – вскрикнул Деаринд, и его голос эхом пронёсся над озером.
Напуганный до мурашек учёный обернулся и, увидев Деаринда под черепичным конусом, увеличил частоту и силу взмахов веслом.
– Мы