И правда: у бабушки ничего не засыхало и не пропадало. А стряпня её славилась по всей улице, где, к слову сказать, в каждом втором доме жил какой-нибудь родственник, или сродник, как здесь называли, не вдаваясь в степень родства. Даже через много лет, когда дедушка ушёл из этой жизни и бабушка осталась одна, она не изменила своей привычке: если стряпать, то стряпать много.
Мама моя, став городской жительницей и живя вдали от родительского дома, более всего скучала по бабушкиным (для неё – маминым) шаньгам. Это такие открытые уральские пироги, совсем не похожие на стряпню, именуемую ватрушками, в виде сдобной булочки с толстыми краями и шлепком начинки посередине.
У уральской шаньги края тоненькие, нежные, начинки в неё положено много. Творог для творожной шаньги бабушка варила сама, добавляла в него только яйца, а сверху щедро смазывала жирной сметаной, снятой с молока от своей коровы. Из печи такая шаньга доставалась, покрытая коричневыми плёночками. Только тогда пыхтящую её поверхность бабушка густо посыпала сахарным песком, который таял на глазах и впитывался творожным нутром.
Мама моя отдавала предпочтенье шаньгам с картофельной начинкой, в приготовлении которых тоже имелись свои тонкости. В толчёную картошку бабуля добавляла яйца, соль и топлёное масло, а сверху опять смазывала сметаной. Шаньги она лепила размером с большую тарелку, взять такие в руки было невозможно, и потому их и ели, держа на тарелке и откусывая свисающий край.
Я давно сама стала бабушкой, у меня трое внуков. И всегда, когда завожу тесто, я вспоминаю бабиньку. А если я хочу порадовать семью и друзей настоящей шаньгой, то иду на рынок и покупаю молочные продукты нужного качества у жителей Башкирии, понимающих в этом толк.
Летом мой дом наполняется детскими голосами и дрожит от топота ног подрастающих внуков. Я стряпаю пирожки по собственному фирменному рецепту и, конечно, бабушкины шаньги. Гляжу, как исчезают они со сказочной быстротой, поедаемые нашими и соседскими детьми, и думаю: «Какой замечательный способ сказать о своей любви к дорогим тебе людям – вкусно накормить их!»
Этим искусством в совершенстве владела моя бабинька…
Д еушка – семи делу шка
Стучат, постукивают колёса вагона. Я лежу на верхней полке и смотрю, как проносятся за окном картинки. Сверху мне всё видно лучше. Вон корова с телёнком на полянке пасутся. А вон мальчишка на велосипеде крутит педали. Видно, что торопится, наверно, наш поезд догнать хочет. Всё, отстал, зато домики показались. На бабушкин похожи. Не успела рассмотреть. А теперь – деревья. Большие. Высокие. Как их много! Дремучий лес! Как близко, совсем рядом. Мелькают так быстро-быстро! Глаза устали!
Отворачиваюсь от окна и, глядя в потолок вагона, мечтаю о скорой встрече с бабинькой и своими подружками-сёстрами. Представляю