– Вылазь, – велел сыну. – Перекусим да расширим копанец.
Поев, испив квасу, отец с сыном поплевали на ладони, принялись за работу.
Топтали глину не в гончарне, во дворе. Ведомо, чем долее глина мокнет, тем податливей, тем лучше лепка. Потому заготавливали её в самом начале лета, едва подсыхали дороги. Наметив новый копанец, копать глину, возить домой, гончар снарядил старших сыновей – семнадцатилетнего Рознега и четырнадцатилетнего Завида. Обе дочери и младший сынишка топтали глину. Меньшак забавлялся, вывалявшись по уши в глине, бегая на четвереньках, взлаивал и пытался куснуть сестёр за ноги. Всем находилась работа. Жена ворчала: одной и по дому, и с коровой, и с огородом. Муж на сетования жены не обращал внимания, пока не заполнился опустевший зимний глинник, дочерей в помощь матери не отпускал. Глина должна дойти, а это скоро не бывает. Навозят глины, отправит сыновей на заготовку дров, там и сенокос подойдёт. Ему за всем не поспеть, пусть трудятся. Осенью наметились две свадьбы. Рознег женится, Веснянка замуж идёт. Успевай, поворачивайся, готовься к тратам немалым.
Вечерело, Несда осмотрел подсохшую посуду, пощёлкал пальцем, послушал звук.
– Ну? – нетерпеливо спросила жена.
Решение Несда принял, но для вида, – нечего бабу поважать, шибко торопкая, всяко действо без спешки обдумать надобно, – потёр перстами лоб, ещё раз обошёл решетчатый стол, заставленный лепниной, наконец, объявил с важно стию:
– Зачнём!
Сыновьям гончар велел натаскать дров к очагу, сам с женой устанавливал высохшую посуду на решётку горна. Муж подавал, жена расставляла. Как-то Несда ненароком толкнул опарницу и корчагу, после чего из горна пришлось доставать черепки. С тех пор жена, назвав его медведем, посуду в горн устанавливала самолично.
– Тебе только свистульки укладывать, – ехидно отбрыкивалась от протестующего мужа.
Поначалу Несда противился, но жена знала толк в обжиге, посуду расставляла правильно. Откуда это у неё, за ним подсмотрела или нашептал кто?
Несда спустился к очагу, мельком глянул на сыновей. Те жались к стене, наблюдая за действиями отца. Обжиг – хитрость, словами не научишь, надо видеть, чувствовать. Приготовив растопку, Несда устремил взгляд на коло, вырезанное из сосновой доски, с рогатой бычьей головой в центре, коснулся двумя перстами лба, опомнился, хекнув, сплюнул.
«В ночи Велес идёт по Сварте, по молоку Небесному, идёт к своему чертогу. А на заре возвращается к воротам. Там мы ждём его, чтобы зачать песни и славить Велеса от века и до века. И славить его храмину, которая блестит многими огнями. И становится всё жертвенницей чистой. Это Велес научил Праотцов наших орати землю, засевать целины, и жать снопы колосистые, и ставить сноп при огнище в доме, и почитать Его, как Отца. Слава