Господи, как это противно! И как муторно! Как скучно! Служба собственной безопасности когда-то создавалась с вполне благородной целью: выявлять и пресекать должностные преступления в среде сотрудников милиции. И во что она превратилась? Впрочем, милиция тоже на месте не стояла, превратившись сперва в полицию, а теперь вообще непонятно во что…
– Хорошо, что я вовремя ушла, – сказала Настя. – Мне такие игрища уже не по плечу.
– Да ничего хорошего, – проворчал Зарубин. – Была б ты на службе – я бы тебе приказывал и требовал выполнения. А так – приходится в ногах валяться. Будем считать, что с плохими новостями мы отстрелялись на сегодня. Давай теперь о приятном.
«О приятном» означало «о профессоре Стекловой и ее соратниках». Во всех текстах, которые Насте удалось за сегодняшний день найти и прочитать, не содержалось ни малейшего намека на правовой экстремизм. Ни слова о несправедливости наказания, о недобросовестности следствия и суда, о возмездии или о потребности пострадавших и их семей в удовлетворении чувства отмщенности. В общем, ничего такого, что хотя бы отдаленно могло напоминать мотивацию загадочного Ученика.
– У нас еще кое-что есть, – сказал Сергей. – Посмотришь?
– Сереж, давай не будем нарываться, ладно? За этим делом и так уже сто пар глаз следят. С меня взятки гладки, я – никто, слава Богу, а вот тебе мало не покажется.
– Не-не, Пална, все в рамочках твоей же версии о том, что меня интересуют обстоятельства внезапной смерти Стекловой.
Настя покачала головой.
– Для нашей утренней встречи сгодится, а вот для более глубокого изучения ее трудов уже не прокатит. Дама в столь преклонных годах… К тому же в тот день, по показаниям Очеретина, чувствовала себя плохо, почти не вставала. Какой дурак поверит, что ты увидел в ее смерти что-то подозрительное? Тем более домашние смерти, как правило, вскрывают. Было бы что-нибудь – на вскрытии увидели бы.
– Ой, я тебя умоляю! – Сергей картинно закатил глаза. – Ты забыла, что нынче в профессиональную деятельность пришло поколение двоечников? Никто нигде, ни в одной сфере, не делает так, как положено, даже не мечтай. Меня, динозавра сыскного дела, и то уже перевоспитали, заставили выучить новые правила и играть по ним. У меня есть флешка с материалами, там и то, что опубликовано, и научные отчеты, и доклады на конференциях, аналитические справки, наброски, опросники, анкеты, ну, всякая такая ученая муть. Клянусь, Пална, это последнее, о чем я тебя прошу. Я сам глянул, попытался вникнуть и понял, что ты быстрее в сто раз разберешься, ты ж все-таки кандидат наук.
– Хорошо, – кивнула Настя и улыбнулась.
Она вдруг почувствовала огромное облегчение. Ей ведь так хотелось ответить согласием в первый же момент, едва Зарубин произнес слова «кое-что есть»! Она наслаждалась, выискивая