Про его лихое имя,
Что тогда отец и мать
Вознамерились подать
При рождении, и ныне.
И в ответ слегка взгрустнулся
В звёздно-лунном фоне он,
После малость улыбнулся
И сказал: «Я Герион.
05
Мать с отцом в своей семье
Слыли греческие корни,
В этом статусе и мне
Дали имя позадорней.
В честь того, кто, вечно стоя,
Защищал стальную честь…
Согласись, друг, что-то есть
В нём бессмертное такое.
Много лет назад Титаны
Управляли миром тем,
И, свои не чуя раны,
Удостоились поэм».
06
«Да, мой друг! Таких картин
Я достаточно начитан;
Средь раскопок и руин
Найден был когда-то свиток.
В нём древнейшие писанья
На древнейшем языке;
И, держа его в руке,
Кто-то падал без сознанья.
Но какой-нибудь историк
В этом сне не раз видал,
Как немое сердце стонет,
Глядя в призрачный оскал».
07
Улыбнулся вновь старик
И похлопал же солдата
По плечу, где воротник
И спина уже примята
От походной жизни этой
По огромнейшей стране,
Здесь скитаясь и извне
За империей заветной.
У костра сидели оба
В разговоре затяжном,
Не сгоняя сон в особом
Том поверии ночном.
08
Рассказал купец ему,
Как в одном восточном граде
Продавал он одному
Кузнецу в большом раскладе
С самой западной границы
Сталь для сабель и мечей,
Дивной прочностью своей
Что давным-давно гордится.
Тот кузнец ковал раскато
Разносортные клинки
Для наездников богатых,
Что до золота близки.
09
Их всегда он украшал
Драгоценными камнями
И узоры набивал
Столь же сильными руками.
Оружейное искусство
В золотых его руках,
Как у Бога в закромах,
Не звучало вовсе пусто.
Непростой тяжёлый молот,
Придавая стали звук,
К процветанию вёл город,
И к востребованью рук.
10
И один из тех его
Покупателей из знати,
Что для дела своего
Был всегда и всюду кстати,
Подарил однажды книгу
В благодарностях ему,
Тут же, судя по всему,
Для ума создав интригу.
Но кузнец без углубленья
Ей страницы полистал
И совсем без сожаленья
Мне при встрече передал».
11
На минуту смолк купец,
Да, и чаем насладился,
А трепещущий юнец
Чуть рассказу удивился;
Поглядев слегка на деда,
Произнёс: «Не может