Охранять покой сводного отряда вызвались Ракшас, младший командир из подразделения Монгола и, как это ни странно, Мямля. Ракшаса попытались отговорить, но он даже спорить не стал. Лишь послал всех на три буквы и полез из машины, выбираясь на броню.
– Ну, и я посижу с малышом, – пробасил Бекон, – лишним не будет.
На отдых расположились кто как смог. Повозились, естественно, немного, покряхтели – до комфортных условий-то далеко, но вскоре затихли. Усталость брала своё. Через некоторое время стало слышно лишь ночных насекомых, шорох листьев под слабым ветром и периодическое всхрапывание спящих мужчин. Свет щербатой луны оконтурил тенями четыре силуэта на чёрной громаде боевой машины.
На корме сидел институтский лейтенант, положив автомат на колени. Бекон опёрся спиной на боевой модуль. К его боку прижался Мямля, находя в огромном рейдере так необходимую ему опору. Ракшас устроился в передней части «Каймана». Все размышляли о своём. Только маленький «Ангел» ни о чём не думал, погрузившись в созерцание дарованного Ульем радара. Ему было спокойно и хорошо.
– Ничего, парень, ничего – в глубоком голосе Бекона непривычно прозвучали ласковые интонации, его огромная рука легла Мямле на плечо. – Мы выберемся.
Ракшас прислушивался к своему организму, пытаясь разобраться в себе. С ним явно что-то происходило. И чему удивляться? Попасть под удар неведомой способности скреббера, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, и проглотить золотую жемчужину в короткий промежуток времени. Отсутствие последствий, вот что было бы странно. А так всё в пределах нормы. Впрочем, никто не знает, какая она здесь, в Улье, эта самая норма.
Кстати, после отражения удара серой хмари, той, что влёгкую уничтожила два бронетранспортёра, второй Дар Улья замолчал. Ракшас с тех пор не видел цветистых линий силовых волн и не мог формировать направленное поле. Жаль, он уже почти научился управлять этим. Да и попривык как-то. Мысль потекла дальше, Ракшас сжал руку в кулак и напряг бицепс. А вот сила никуда не делась, судя по ощущениям. Даже, похоже, приросла, но это потом проверять будем. Теперь о главном.
– Что же ты мне подарила, Жемчужина Бога? – пробормотал он еле слышно и неожиданно закончил: – В бога душу мать.
Опять нахлынули воспоминания о Седом и Баламуте, и вновь пришлось бороться с эмоциями. Ракшас уже осмыслил происшедшее в карьере – часы, проведённые в дороге, не прошли без пользы. Получается, что воскресить он может только тех погибших, тела которых остались мало-мальски сохранными. Количество пулевых отверстий и их размеры тут роли не играют – с этим Дар справляется без проблем. Но если в момент гибели человеку отрывает голову или его разносит на части, то в таком случае