Это абсолютно соответствовало тому, как разворачивались детские движения, обнаруженные мной.
Из «Контурной модели», истолкованной Робертом Уилсоном в 60-е годы ХХ века на основании теории Тимати Лири, следует: «Дело в том, что нервный ток всегда легче устремляется по однажды уже проторённому пути как по пути меньшего сопротивления, что служит выражением общего закона проявления энергии, осуществляемого и в области нервно-психической энергии».
Раскрываясь в процессе репетиций, обнаруженные мной детские движения определили роль каждого участника спектакля, связи и взаимоотношения между ними. Так возник детский социум со всеми присущими ему проявлениями, которые сформировали в итоге сюжет спектакля, проведя детишек через череду событий «мифологии детства» к переживанию праздника, полноты жизни.
Я кратко описал историю, как из следа, рудимента детских движений, развернулся спектакль – шоу-мистерия «Огни и Дети» как ритуал детства. Говорят, что нельзя вернуть детство. Но нам это удалось. Участники Круга, который обнаружил детские движения, соприкоснулись с пространством прошлого, с рудиментом детства, который существует внутри нас.
Я не удивлюсь, если у следующего состава произойдет ещё какое-то чудо…
Можно поставить такой эксперимент: Дайте мне десять групп, от 5 до 11 участников, чтобы они друг друга не знали, и я сделаю десять спектаклей. Технология будет одна и та же. А когда они выйдут и посмотрят спектакли других групп, все будут удивлены тому, как в многообразии историй в Круге является правда, которая присуща только социуму конкретного круга. Неожиданно в ком-то проявятся свойства, может быть, великого полководца или святого. Или ещё какой-то другой неожиданный поворот. Через абсолютно каждого в координатах той модели социума, которая сложится именно в этой группе, может проявиться нечто, о чём мы даже не подозреваем. Тайна Круга в том, что нечто будет открыто внутри человека – каждого участника спектакля.
Много раз, проезжая в Москве, Петербурге мимо микрорайонов, мимо обособленных групп домов, закрытых жилых комплексов, таун-хаусов в пригородах, я смотрел и думал: тут в каждом складывается свой менталитет. И везде в силу интересов, а где-то в силу соседства организуются группы молодёжи. И эти группы будут обнаруживать различные типы мышления.
В конце 80-х годов на Невском проспекте в Петербурге (тогда это был ещё Ленинград) я наблюдал ментальность двух групп. Одна из этих групп – завсегдатаи легендарного «Сайгона». Собравшись из ленинградских дворов, люди объединились и стали друг друга поддерживать. И мне это было так симпатично – это была такая общность, ближе, чем родственные связи. Я наблюдал – люди жили этим. Это сообщество было подобно тому, которое однажды породило такое явление, как народовольцы, которые были готовы отдать жизнь за идеал, сформировавшийся в том сообществе. Они так и ушли чистыми, в отличие от большевиков.
Вторая